в трубке продолжал что-то бубнить, но мне было уже абсолютно наплевать.
– Где моя жена?! Что с моей женой?! – срывающимся голосом спросил я.
– К сожалению, ваша жена в коме. В данный момент она находится в больнице имени Святого Винсента, в Индианаполисе. Мы…
Не дослушав, я нажал отбой, торопливо запихал телефон в джинсы и скинул плед в ноги. Пододвинувшись к краю кровати, я трясущимися руками потянулся к своей коляске, однако ноги запутались в пледе, и я мешком свалился на пол. Но страх был сильнее боли. Лихорадочными движениями я подполз к откатившейся коляске и ухватился за ручки, безуспешно стараясь сдёрнуть плед правой ногой. Жалкий, никчёмный инвалид! О, Боже, моя бедная Элизабет! Бешеным движением сорвав плед, я вжался в него лицом и издал нечеловеческий вопль.
Я сидел в коридоре больницы и застывшим взором пялился в палату сквозь стекло. Элизабет лежала, подключенная к аппарату, искусственно поддерживающему в ней жизнь. Бледное, осунувшееся лицо любимой и множество трубок вокруг неё заставляли меня с содроганием вглядываться, ища хоть малейшие признаки движений. Я вслушался в голос стоящего со мной врача.
– …Множественные переломы и кровотечение. Мы сделали всё зависящее от нас.
– Доктор, – я с трудом заставил себя вернуться в реальность. – Кома – это практически приговор. Но я должен услышать от вас: какова вероятность того, что я снова услышу голос своей жены?
За спиной врача прошёл пожилой мужчина, бросив на меня пронзительный взгляд. Где-то я его видел.
– Поймите, – врач терпеливо вздохнул. – Сейчас мы даже не можем утверждать, что пациент выживет. Остаётся только ждать.
Не дослушав, я медленно въехал в палату к жене. Прижавшись лбом к тоненькой ладони, я почувствовал сильнейший озноб. Я не знал, что мне сказать, не знал, что мне делать. Крик отчаяния рвался наружу, а из глаз катились слёзы боли и отчаяния. Наверное, врач, оставшийся в коридоре, смотрел, как инвалид стаскивает свою правую ногу с коляски на пол. По шее его градом катится пот, а лоб покрывается испариной. Затем, трясясь от напряжения, инвалид стаскивает с подложки негнущуюся левую ногу и приподнимается, вцепившись в ручки своей передвижной темницы. Да, отчаяние способно заставить человека сделать шаг вперёд. Одних оно толкает шагнуть в бездну, других – отступить от неё на шаг назад. Шатаясь и скрипя зубами, сгорбленный и, казалось, сломленный человек отпустил свою хватку и выпрямился во весь рост. Да, врач бы ни за что на свете не поверил в произошедшее, если бы не увидел своими глазами, на какие шаги способно отчаяние…
Я облизнул сухие потрескавшиеся губы и рискнул приоткрыть глаза. На Рай это место вообще не смахивало. Ну, значит, я всё ещё жив. Настороженно глянув на здание, в котором скрылось чудовище, я случайно заметил в оконном проёме девушку. Я изумлённо приоткрыл рот. Длинные распущенные золотистые волосы, обтягивающая коричневая футболка с глубоким вырезом на груди и коричневая мини-юбка создавали образ этакой амазонки. Дополнялся образ коричневыми тканевыми сапогами на стройных ногах. Даже лёжа кверху ногами по отношению к увиденному, сложно было не признать, что незнакомка красива. Девушка настороженно оглянулась назад, затем вновь посмотрела на меня. Мы встретились взглядами, так как я всё ещё продолжал на неё пялиться, оставаясь в вертикальном положении. Шагнув в тень, златовласка тут же исчезла в глубине здания. Я застонал, вспомнив про боль в груди, и аккуратно сел, стараясь не делать резких движений. Чёёёрт! На месте удара красовался огромный тёмно-бурый синяк, переливаясь в лучах заходящего солнца. Я снял с цепочки наполовину почерневшую, мятую от удара флягу. Жизнь – идеальная шутница. Ты выигрываешь джекпот тогда, когда на это даже не надеешься. Я бы не прочь сдохнуть, но сейчас не подходящее для этого время.
Выкинув флягу в кусты, я подобрал рюкзак и похромал к забору, набирая номер Виктора. На другом конце провода быстро подняли трубку.
– Звой! Наконец-то! – голос Виктора был взволнованным. – Как ты?!
– Ничего, если не считать ядовитого жала у огромной твари, которая меня им чуть не прикончила! Я встретил гарпию с хвостом скорпиона. Это вообще нормально?! Если да, то почему я не в курсе такого разнообразия?!
– Невероятно! Как занимательно! А с хвостом змеи?! Была такая?
Это было чересчур.
– Ты издеваешься надо мной, старик?! Я полгода надрываю задницу в поисках логова, а ты только сейчас ставишь меня в известность об их разновидностях!!!
– Что ты, что ты! Об этих видах сохранились лишь несколько древних записей. Я был уверен, что это миф.
– Я тронут твоей честностью! – с издёвкой в голосе ответил я. – Два года назад я вообще думал, что гарпии – миф. И что я буду жить вечно. А сегодня одна из мифических полутёток едва не отправила меня к праотцам!
– Мальчик мой, я просто уверен, что ты совсем близко к нашей цели!
– Надеюсь. Сейчас иду за оружием. А затем вернусь и прикончу её. Если в ближайшее время кто-нибудь не зарыдает золотыми слезами, то я ко всем чертям разнесу этот остров!
– Надеюсь, ты пошутил. Тебе ни в коем случае нельзя умирать. Иначе у меня не будет шанса. Жду вестей.
В трубке послышались гудки. Как приятно, когда за твою жизнь так переживают.
– Эгоист, – я обиженно запыхтел и выпил обезболивающую таблетку. Ночка предстоит та ещё.
Последние лучи солнца скрылись за горизонтом, когда я ступил на петляющую среди деревьев тропу. Услышав негромкое шуршание, я решил, что времени на разглагольствования у меня нет, и спокойно зашёл за ближайшее дерево. Резко нажав пальцами на подошву правого ботинка, я крепко ухватился за выдвинувшийся оттуда маленький кинжал и выпрыгнул из-за дерева. Прямо на крадущегося в темноте человека. Незнакомец не устоял на ногах, и мы с треском вломились в высокий сухой кустарник. Я быстро приставил кинжал к горлу противника.
– У тебя есть десять секунд на объяснения, – процедил я сквозь зубы, готовый нанести удар в любой момент.
Лунные блики осветили черты лица перепуганного Томми, искоса смотрящего на лезвие, зависшее в миллиметре от его артерии.
– Чтобы наложить в штаны, мне нужно всего две, чувак, – хрипло выдал родственничек.
Я торопливо отдёрнул руку и отошёл назад, убирая оружие обратно в тайник.
– Томми?! Какого лешего?! А если бы я тебя сначала прирезал, а уж потом начал разглядывать?!
Томми бодро вскочил на ноги и невозмутимо отряхнул пыльные спортивные штаны.
– Завтра собирается комиссия, я ж говорил. Будут решать участь тех, кто находится в коме больше года, – Томми нахмурился. – Всё плохо, чувак. Нет больше времени корчить из себя героя-одиночку. Прём вдвоём.
Я терпеливо вздохнул.
– Томми, я иду в логово гарпий. Если нас обоих убьют, то Элизабет не станет. Мы не можем оставить её одну. А ты должен был в это время уже везти деньги
