— Залезайте быстрее! — задние двери кара распахнулись, и мы буквально впихнули миссис Валери и девушек в его нутро. Едва Хавьер и я успели забраться внутрь, как автомобиль пришёл в движение. Всех порядочно тряхнуло, особенно меня и Хавса. Мы оказались на полу. А впрочем, неважно. Мы выбрались, это главное. Можно было расслабиться и немного полежать. Электрокар нёсся на огромной скорости, и тех, кто остался на сидениях, продолжало трясти. Стейси стонала, то и дело врезаясь в оконную раму, Эжени ругалась сквозь зубы. Похоже, зловещая аура командора её не пугала. Как быстро она, однако, отошла от шока!
— Как вы нашли нас? — прохрипел я, приподнимаясь на локте.
— Странный вопрос, парень. Прикрепил датчик слежения к твоему воротнику, неужели не очевидно?
Да ну тебя, командор! У меня раскалывалась голова, в мозгу взрывались бомбы, я не хотел думать, не хотел искать ответы. Мои друзья и я сам нуждались в отдыхе. Мы чудом выбрались из пекла.
«Потом. Потом будем разбираться. Нам нужно отдышаться, командор».
— Говорил же, вы в большом дерьме, ребятишки, — кажется, происходившее неимоверно забавляло Бофорта. — Вы и миссис Валери. Последнюю я доставлю в полицейское управление. И там она расскажет, наконец-то расскажет, где прячет чертежи оружия, найденные профессором Карсоном на «Луне-11».
Глава 7
Эжени.
Парижская квартира Гектора Бофорта, похоже, не знала женской руки и поэтому пришла в запустение. Командор, редко покидавший Новый Лондон, держал всех дроидов выключенными, и некому было время от времени делать влажную уборку. Но Женя быстро махнула рукой на чистоту, развалилась на старенькой, уже не трансформировавшейся софе и с облегчением вытянула ноги. Она даже не потрудилась скинуть обувь. Ступни гудели, мышцы сводило от боли. Глаза закрывались сами собой. Женя уткнулась носом в запыленную клетчатую накидку, колючую, как характер её хозяина, и пожелала только одного: уснуть. И как можно скорее. Пару часов назад они покинули полицейское управление, где оставили миссис Валери. Разговор о проклятых чертежах решили перенести на следующий день, а ценного свидетеля поместили в медицинскую капсулу для восстановления. Полежит несколько часов в витаминном растворе и будет как новенькая. И Жене не помешали бы витамины. Она больше не боялась и не злилась, лишь чувствовала себя смертельно уставшей, опустошенной, не могла найти силы подняться на ноги, принять душ и переодеться в обноски, любезно предложенные командором. Ни одна вспышка ярости ещё не проходила для девушки бесследно. Полный упадок сил и боль — её последствия. Женя так и осталась в грязной, пропахшей дымом одежде. Уснуть бы и ни о чём не думать. Но чертовски мешали яркий свет и транслирующий «Новости» интерактивный экран. Подумать только! Перестрелка в Среднем районе Парижа. Трое полицейских ранены, один — убит. Двое гильдейцев ликвидированы. Среди гражданского населения погибших нет, но десять человек получили травмы, пытаясь укрыться в помещении магазина. Подумать только! Виной всему какие-то допотопные чертежи. Стася разговаривала по коммуникатору с матерью, спокойным тоном и ласковыми словами пыталась успокоить её и заверить, что всё в порядке. Виктория Сергеевна уговаривала немедленно покинуть Париж и вернуться домой. То же самое требовал и отец Жени, но она написала ему что-то невразумительное. Ну уж нет! Только не теперь! Она не отступится. Ни за что на свете!
Разумеется, девушка прекрасно понимала, что ей грозила опасность. Ей, Стасе, которую она напрасно втянула в эту историю, Алексу, Хавьеру и даже командору Бофорту. Последний советовал им залечь на дно, не спешить с отъездом, укрыться в безопасном месте и любезно предложил переждать бурю в своей квартире. Командор оказался тем ещё параноиком и оснастил её самыми разными средствами защиты и глушителями.
Это дядя во всём виноват! Из-за него Женя подвергла опасности подругу и новых знакомых. Ради него она ввязалась в авантюру с расследованием. Если бы не его сообщение… Ан нет! Разве можно обвинять других в собственной глупости? Сама виновата. Эх, дядя! Почему сразу не сказал? Женя полностью ему доверяла и думала, что он отвечал тем же. Думала, что они друзья. Нет, он должен был ей рассказать! Она бы его не осудила. Дядя был единственным, на кого Женя никогда не сердилась. Она не имела права злиться. Дядя принимал её такой, какой она была на самом деле, любил её такой: своенравной, независимой, капризной, бескомпромиссной. И она его любила, прощала все странности и чудачества. Он был нужен девушке и сейчас, когда она пребывала в нерешительности. Он никогда ей не указывал, не задевал гордость, а лишь советовал.
Нет, дядя должен был раскрыть правду. Как он мог подумать, что Женя его не простит? Даже несмотря на то, что он сделал… Вот только что он сделал, что? Ради неё… ради неё… Нет, она должна во всём разобраться, узнать правду, какой бы страшной она ни была.
«Ты справишься, дорогая! — с улыбкой говорил дядя. — Ты сильнее их всех, гораздо сильнее». Да, это так. И она не могла оплошать.
— Женя… Жень, вставай! — Стася дотронулась до плеча подруги, и та, вздрогнув, открыла глаза. Поморщилась от яркого света, дёрнулась и окончательно запуталась в неизвестно откуда взявшемся колючем пледе.
— Эй, не пугайся. Это всего лишь я. Неужели собиралась на меня напасть, а? — хохотнула Стася. С её длинных распущенных волос капала вода. — Пора ужинать.
— Ты искупалась? — прохрипела Женя, убирая с глаз непослушные пряди волос.
— Разумеется. И тебе не помешает, грязнуля.
— Переодеться не во что, — фыркнула Женя. — Ты, вот, снова напялила грязную рубашку. Какая тогда разница…?
— Ну знаешь! Разница ощутима! Нужно оставаться на высоте вне зависимости от ситуации. И особенно сейчас, когда поблизости столько красивых мужчин.
— Ты это о ком? — усмехнулась Женя, выпутываясь из пледа. Кожа на руках и шее чесалась, у девушки была аллергия на шерсть. — Уж не о командоре ли?
— И о нём тоже. Да брось! Он выглядит потрясающе! Какое интересное лицо, какая фигура! Руки чешутся его нарисовать.
— Вряд ли он
