— Ил? — неведомо откуда подошедший Эн-Ферро опустился на песок рядом с ним. — Что случилось, куда ты подевался?
— Сюда подевался, — отозвался он, не глядя на товарища.
— Да я уже понял. Стряслось что? Просыпаюсь — тебя нет. На завтрак тебя не дождались. Галчонок даже…
Даже что? Он резко развернулся к отшатнувшемуся назад карду.
— Бездна! — тревога в глазах Эн-Ферро была неподдельной. — Что случилось, Ил?
— Ничего.
"Ничего, — подумал он, — ничего, кроме того, что девушка, которую я, идиот, уже возомнил своей, была с тобой этой ночью, и будь на твоем месте кто-нибудь другой, то вцепился бы сейчас ему в глотку и убил прямо здесь, голыми руками, даже не вынимая клинков".
— Меня-то хоть не обманывай, — проговорил Лайс укоризненно. — У тебя ж на лице все написано.
Сказать? Выставить себя на посмешище? Хуже-то уже, наверное, не будет.
— Ночью…
И умолк. Зачем? Нужно же иметь хоть элементарную гордость, а не высказывать здесь свои смехотворные претензии тоном обиженного мальчишки.
— Что ночью? — пытливо вгляделся в глаза кард.
— Ерунда! — отвернулся эльф. — Просто глупый сон.
— Сон? И у тебя сон? — нахмурился маг. — Ночь, наверное, такая, это бывает. Всем снятся кошмары.
Иоллар поглядел на него недоверчиво.
— Тебе тоже?
После того как она пришла к нему, он видел кошмары, вместо того, чтоб парить на радужных облаках?
— Нет, не мне. Галчонку бред всякий наснился, пришла в слезах…
Тише! Тише ты, глупое сердце, это еще ничего не значит!
— И что?
— А что ты думаешь? — вздохнул Эн-Ферро. — Сидели, говорили. Ее вроде бы успокоил, а самому в голову такая дрянь полезла… Что? — уставился он на парня подозрительно. — Я разве что-то смешное сказал?
— Нет, — но улыбку прятать даже не пытался.
— Демоны, Ил! — взорвался Лайс. — Что ты все-таки за сволочь бесчувственная? Сам только что сидел с такой физиономией, что краше в гроб кладут, а когда я тебе говорю, что девочке ночью было плохо, лыбишься, как идиот!
— Прости. Не буду. Сейчас же ведь с ней все в порядке?
— В порядке, — пробурчал кард. — Нет, Иоллар, ты все-таки полный придурок! Ну с чего, скажи, так скалиться?
Эльф не глядя уже на него и не в силах сдерживать распирающую грудь радость просто откинулся назад, завалился на влажный колючий песок.
— Ил?
— Ничего, Лайс. Ничего. Это просто миражи.
— Миражи? — у Эн-Ферро появились вполне обоснованные сомнения в психическом здоровье своего друга.
— Да, миражи. Говорят, это природное явление. Но это не так. Это не природа, это мы сами. Вот здесь, — ткнул себя пальцем в горящий лоб. — Сами. Видим то, что хотели бы видеть. Или то, что увидеть боимся…
* * *
"Старею, наверное, — думал Лайс, наблюдая за тем, как Иоллар с улыбкой пальцем выводит на песке какие-то загогулины. — Совсем перестал понимать эту молодежь".
Чем дальше, тем чаще Эн-Ферро чувствовал себя чужим и ненужным и в жизни Галлы, и в судьбе Ила. Его печалило это, но ничего менять кард не хотел. Все верно, все правильно. Еще месяц, и Иоллар все-таки уедет на Саатар. Еще год с небольшим, и Галла окончит Школу. Еще несколько столетий, за которые эти двое, помоги небо, успеют разве что повзрослеть, и его, Лайса, не станет. Так стоит ли привязываться и привязывать, чтобы оставить по себе лишь слезы и воспоминания?
Даже Рошану он не решился признаться, что устроился в лесничество не столько для того, чтобы не попадаться на глаза местным магам, сколько для того, чтобы реже проводить время дома. Вымышленная история брата и сестры становилась до боли похожа на правду, и он не желал, чтобы однажды эта боль коснулась Галлы. Девочка еще не осознавала, сколько потерь и разочарований ожидает ее в длинной драконьей жизни, и Лайс хотел минимизировать количество этих потерь. Наверное, его попытки были смешны и наивны, но он стремился оградить ее от сильных привязанностей и глубоких чувств, стараясь сократить количество встреч с друзьями, пристально следя за каждым парнем, появляющимся рядом с ней, боясь, что случайное увлечение перерастет в нечто большее, в то, что непросто будет после забыть. Конечно, это глупо, и когда-нибудь она все равно полюбит… Но пусть лучше это случится позже. Когда она уже будет готова к потерям. Еще бы знать, что к этому можно быть готовым…
"Ей бы на Пантэ, — подумал кард мечтательно. — И Мир спокойный, и живут почти одни только эльфы. Долго живут. Может, и приглянулся бы какой-нибудь длинноухий…".
Да, эльф был бы, наверное, лучшим вариантом. Жаль, что сейчас поблизости был только один представитель этого народа, и при всей своей любви к этому парню, его кандидатуру Лайс отмел сразу же. И хоть переживал поначалу, что подопечные не сошлись характерами, теперь видел в этом только хорошее. Ила он предупредил, конечно, но мало ли, что могло бы…
— Эй, ты что творишь?! — воскликнул Лайс удивленно, заметив, что эльф снял сапоги.
— Искупаться хочу, — заявил тот с беззаботно-идиотской улыбкой.
Может, правда, пусть лучше на Саатар едет? Плохо на него спокойная жизнь действует.
— Простудишься, я тебя лечить не стану, — без особой надежды на успех пригрозил магистр Пилаг.
— Не простужусь!
"Старею, — заключил Эн-Ферро. — А когда-то ведь тоже так мог".
Он поднялся с песка и пошел к дому. Нужно было заварить чай и нагреть воды — не хватало еще, чтобы этот чокнутый мальчишка и в самом деле заболел…
* * *
Дифран
Дифран. Кадм брезгливо поморщился. Красивейший Мир: дивная природа, причудливая растительность, неимоверные, поражающие даже его, Хранителя, потоки раскаленной лавы, смертоносными реками спешащие к берегам Жемчужного моря… И посреди всего этого великолепия резиденция Дивера — уродливая стеклобетонная башня выбросившая в окружающее пространство щупальца антенн и датчиков, с подвала до крыши напичканная электроникой, населенная игрушечно-прекрасными мороками. Чудовищный монстр, сумевший обмануть богов и забраться в райские кущи.
Но все же Дивер прав — встречаться в родном Мире не стоит. Косые взгляды Гвейна не сулят ничего хорошего, Видящая Суть всегда на чеку, а Палач немногословен и угрюм, как никогда раньше. Эти трое были заодно на том Совете. Видимо, заодно и теперь. Рошан изменил своим привычкам и не сидит уже безвылазно в своих Мирах, все чаще наведываясь на родную планету, где неизменно встречается с Хранящим Слово — и это тоже настораживает.
Снова поднялся на лифте. Снова проигнорировал улыбчивую секретаршу.
— Рассказывай!
Дивер лишь скривился.
