Глава 48
— Подскажите, Гор, что мне с вами делать? — спросила Ира, усаживаясь напротив мага. — Вы мне больше не нужны, но и отпускать вас я не могу. Скорее всего, Сандер вас убьет, но если он этого почему–то не сделает, вы останетесь врагом моим и Тессона. Выпустив вас, я обреку на мучительную смерть тысячи своих подданных. А убивать не хочется. Несмотря на ваши чувства ко мне, вы мне немного симпатичны, да и вашу жену жаль.
— А почему это вдруг король Сандер решит меня убить? — с удивлением спросил Гор. — Что это вы, миледи, придумали?
— Что вам непонятно? — усмехнулась девушка. — Вы у него числитесь пропавшим. Скорее всего, решили, что вы погибли в трактире «Все для мага». Там ваших собратьев по искусству было больше полусотни, но многие просто испарились, а от некоторых осталась кисть руки или вовсе палец. Ищейки короля пытаются докопаться до того, что же там произошло на самом деле, и тут неизвестно откуда появляетесь вы. Думаете, пройдет много времени, прежде чем маги–дознаватели начнут просматривать вашу память? И что же они там обнаружат? А обнаружат они, что вы, хоть и косвенно, стали виновником трагической смерти полутора сотен мастеров короля. Думаю, что даже то, что у Сандера осталось очень мало магов, не заставит его пощадить ротозея, который в этом виноват.
— Какие еще полторы сотни? — охрипшим голосом спросил Гор.
— Ну как какие? Шесть десятков в трактире, еще столько же на верандах герцога Садиша и три десятка в лагерях. В лагерях они, правда, погибли в компании с двумя тысячами военных. Мы никогда не смогли бы этого провернуть, если бы не те знания, которыми вы с нами щедро поделились.
— Вы лжете!
— Не лгу, и вы это прекрасно знаете. Я ведь перед вами не закрываюсь. Или вы вместе с силой потеряли и мастерство мастера?
— Как вы это сделали?!
— Разными способами. Вам о них знать необязательно. Вы думайте лучше не о погибших магах, а о своей собственной печальной судьбе. И о судьбе своей жены, которую ваша семья теперь, наверное, съест.
— Вы чудовище!
— Я? Побойтесь богов, Гор! Чудовища это вы и ваш приятель, по милости которого мучительной смертью погибли две тысячи кайнов! А ведь среди них больше половины — это женщины и дети! Это не я чудовище, а ваш король, приказавший своим подданным придать огню целую провинцию. Радуйтесь, что благодаря вам этого не случилось! Мы только защищаемся, отвечая ударом на удар! Может быть, вы считаете мастеров высшей кастой, по сравнению с которыми жизни других людей ничего не значат, ну а я так не думаю. Для меня крестьянин, который своим трудом кормит нас с вами, ничуть не хуже иного мастера. Есть что сказать? Нет? Ну тогда скажу я. Вам нельзя возвращаться в Сенгал даже только для того, чтобы забрать жену. Если попросите, я вам помогу с ней встретиться. Но куда вы поедете? Зартак и Сардия — это теперь наши земли, а Ливена поделена между нами и Сенгалом, да и не место это для вашей жены. И куда вам податься? Уйдете в степи или полезете в горы?
— И что вы предлагаете?
— Я вам предлагаю принести мне клятву верности. Если вы этого не сделаете, я вас просто никуда не отпущу. Будете сидеть в подвале и подкармливать своей силой мою ящерицу.
— А если принесу?
— Станете одним из моих помощников. Я помогу устроиться вам с женой и научу вас всему, что знаю сама. По большому счету вы неуч, хоть и сильный маг. Вас натаскивали для работы со зверями, а остальное вы знаете постольку–постольку. Я это исправлю, а заодно сделаю вас намного сильнее. Не скрою, что вы для меня ценное приобретение. Таких сильных магов, как вы, у меня всего шестеро. Но они сейчас намного сильнее вас своими знаниями, которых нет больше ни у кого в королевствах. Хотите стать таким же?
— И потерять свободу?
— О какой свободе вы говорите? Вы служили Сандеру, теперь будете служить мне, а на вашу личность никто не посягает. Если не будете предавать, вы последствий своей клятвы не почувствуете.
— А если предам?
— Лучше вам этого не делать. Я до вас и пальцем не прикоснусь, вы сами оцените степень своей вины, сами вынесете себе приговор и сами приведете его в исполнение. Сидите привязанным к этому стулу и думайте, а у меня других дел полно. Кстати, ни одного мага из моей команды я перед таким выбором не ставила. Все они приняли клятву добровольно. А у вас выбор невелик: или смерть, или клятва, и я в этом не виновата. Другая давно бы вас убила и не морочила себе голову.
Покинув Гора, Ира направилась в комнаты, которые занимал Лаш.
— Когда уходите? — спросила она у своего помощника, когда он в ответ на ее стук открыл дверь.
— Да вот хотел сходить к вам попрощаться и вернуться в Ливену, а вы пришли сами. Чувствую, что не сегодня–завтра пойдут дожди. Земля раскиснет не сразу, так что можно еще будет объехать несколько замков окрестных дворян и определить, как они относятся к тому, что мы хотим занять провинцию. Может быть, найдутся еще желающие идти под руку Аниша. Я ведь и насчет графа Ате вам говорил, что замок нужно будет захватывать, а все решилось проще. Мне перед ним теперь немного стыдно. Если удастся получить для постоя еще хотя бы два замка, можно будет до весны не морочить себе голову с фортами. И людям в замках зимовать намного удобнее. Пока эти форты просохнут…
— Как там Аглая?
— По мере возможности учу. А у вас в отряде воительниц, кроме Аглаи, появилась еще одна девица, которой дома не сидится. Это дочь графа Ате, которой дома все осточертело, да и жениха она там не найдет. Очень боевая девушка и красивая на загляденье. Если у вас там все будут такие, им даже железом размахивать не придется. Расстегнули воротнички на платьях и можно идти вязать выпавших из седел противников.
— Все шутите, — грустно улыбнулась Ира, — а у меня душа не на месте, когда вы уезжаете надолго. Привыкла я к вам, Лаш и, наверное, люблю. Как деда. У меня старики по линии матери сгорели в пожаре. Я тогда была маленькой, так что никого не запомнила. Мать показывала фотографии, а у меня в душе ничего не отзывается. А родители отца после его смерти с нами порвали из–за моей матери. Я этого так и не поняла. Пусть она им не нравилась, но я‑то тут при чем? Так что с родственниками у меня как–то не сложилось. Есть только тетка, но каких–то особых чувств к ее семье у меня нет. Знаю, что родные и даже неплохо ко мне относятся, но живут далеко, и хорошо если я их видела раз в три года. А вы меня любите, я это чувствую. Берегите себя.
Старик ласково провел ладонью, приглаживая ей волосы, ободряюще улыбнулся и открыл врата. После его ухода Ире стало грустно, и она решила сходить в замок.
«Посмотрю, как там учатся парни, — подумала она, меняя платье на костюм и надевая пояс с кобурой, — а то я за всеми делами о них забыла. А им еще наращивать силы. Господи, как же не хочется опять терпеть эту боль! Скорее бы пришел Марон. Может, подскажет, как без этого обойтись. И на могилу к Райне нужно сходить. Виктор передал, что там установили арку. Полежать на родном холмике, пока все не промочили дожди. А ведь я и по прошлой жизни на Земле соскучилась! Как все было просто и хорошо, когда был жив отец! Самым большим огорчением была несправедливо поставленная тройка. Вот принесли мне магнитофон с любимыми записями, а я их так ни разу толком и не послушала. Боюсь, наверное, что буду слушать музыку и реветь. Показать кому–нибудь из бывших подруг мою жизнь со стороны — умрут от зависти, а я завидую им. Завидую тому, что все в их жизни просто и понятно, и ни одной из них и в страшном сне не приснится, что они берут в руки оружие, чтобы убивать. И за что мне такая судьба?»
