— Что ты конкретно хочешь от меня? — Младший Вордак еще больше нахмурился.
— Преданности, сын. Мне нужен этот Венец. Или мы, или нас.
— Хорошо, папа. — Алексей серьезно посмотрел на отца. — Ты всегда можешь на меня рассчитывать. Мы добудем этот Венец, чего бы этого не стоило.
— Раз Рик Стригой участвует в путешествии, она может появиться на сцене, — внезапно произнес старший Вордак.
— Марьяна? — прищурился Алексей. В его глазах мелькнули злобные огни, но он тут же погасил их.
— Нет. Наша знакомая.
Младший Вордак растерянно моргнул.
— Ты же говорил, что…
— В любом случае, она сейчас на стороне наших врагов. Она уже с ними. Возможно, от нее избавились. Держат в плену. Маловероятно, но нельзя отбрасывать эту мысль. Возможно, новые покровители еще дадут нашей знакомой сыграть небольшую роль на общей сцене… Может, опять выпустят, как приманку. Поэтому я должен знать, что ты себя сможешь контролировать. Несмотря на привлекательную внешность и способности к чарам, наша ведьма слаба и легко поддается манипулированию. Через нее могут достать тебя. И меня — через твою возможную слабость.
— Я все отлично понимаю. — В голосе Алексея прозвучало нескрываемое раздражение. — Но это последнее, что должно тебя волновать. Я давно забыл, что там вообще случилось между нами. Всего лишь увлечение, озорство. Не понимаю, почему ты так волнуешься из-за этого.
— Надеюсь. — Старший Вордак глубоко вздохнул и поднялся. — А еще надеюсь, ты все хорошо обдумаешь и сделаешь правильные выводы…
— Постараюсь.
— Тогда до завтра. А сейчас ложись, спи. Запрет на ультрапрыжки, конечно, я тотчас же сниму.
Лешка подошел к отцу и вдруг крепко сжал ему руку.
— Пап, я не дам тебя в обиду, — горячо сказал он. — Лютогор еще пожалеет, что бросил тебе вызов.
— Ребенок. — Старший Вордак покачал головой, шутливо погрозил пальцем и, наконец, шагнул в зеркальную глубину, навстречу своему отражению.
За ним исчезло и большое плетеное кресло.
Некоторое время Лешка смотрел в зеркало, за гранью которого исчез отец. Потом круто развернулся и распахнул окно. Поначалу он долго и пристально вглядывался в темноту леса, деревья которого вот уже более трех сотен лет плотным кольцом обступали родовой замок Вордаков.
Неожиданно младший Вордак размахнулся и изо всей силы швырнул камешек. Тот, описав длинную красивую дугу, исчез среди черных крон.
— Вот и вся разгадка, — тихо и зло произнес Лешка.
Через некоторое время окно резко захлопнулось.
Алексей Вордак вышагивал по мрачному коридору, ведущему к отцовским покоям, и на ходу размышлял, что же понадобилось от него родителю в столь поздний час.
Близилась полночь, парень только хотел заняться любопытным экспериментом — смешать сильный травяной яд с кока-колой. В зависимости от дозы такой смесью можно было одурманить человека, усыпить, очаровать, ну и, конечно, отравить. Алексей собирался составить таблицу возможностей данного напитка, когда уловил мысленный вызов старшего Вордака и тут же подчинился. Но ультрапрыжок, который мгновенно перенес бы его в гостиную, решил не совершать. Лучше не спеша пройтись по дому, привести свои мыслечувства в норму, а заодно проверить защитный водопад — вдруг отцу опять захочется покопаться в его воспоминаниях… Парень досадливо поморщился.
'Давай без этого, а? — сказал он сам себе, — отец успокоился и больше не будет меня допрашивать о прошлых делах…
В гостиной весело трещал яркий огонь в обоих каминах — значит, беседа будет важной и долгой.
— Наконец-то ты материализовался, — поприветствовал его недовольный голос отца. — Ты бы еще по-пластунски полз, Алексей. Наши гости тебя заждались.
Две головы одновременно вынырнули из-за бархатной спинки дивана. Одна из них была ослепительно-белоснежной, как вершина горы Джомолунгма, ее хозяин носил длинный тугой хвост и серьгу в ухе в виде золотого полумесяца с черной каймой. Вторая голова оказалась коротко подстриженной, 'под ежика'. Алексей недоуменно оглядел гостей и наморщил лоб, словно пытаясь что-то припомнить.
— Виртус Ковальский и Шелл Ковальский, — представил их старший Вордак. — Ты ведь помнишь своих близких… польских родственников? Когда-то они частенько приезжали к нам. — Он кинул многозначительный взгляд на снежноголового. — Последний раз — лет десять назад…
— Называй нас просто — дядя Вирт и дядя Шелл, — басовито произнес обладатель бело-серебристых волос и серьги-полумесяца. На вид ему можно было дать лет тридцать, но взгляд бледно-голубых, настороженных глаз выдавал куда более солидный возраст.
— Какой я ему, на фиг, дядя? — тут же возмутился младший, Шелл. — Я старше его на пяток лет. Сколько уже тебе, Леш? Двадцатка есть?
— Двадцать один, — машинально ответил Лешка и вдруг, еще сильнее наморщив лоб, одарил своего 'дядю' злым, хмурым взглядом.
— Во, угадал, — удовлетворенно произнес Шелл. — А что ты на меня так смотришь?
— Я тебя вспомнил, урод, — процедил младший Вордак. У отца тут же вытянулось лицо.
— Надеюсь, ты не сердишься на меня за тот давний маленький пожар? — невинно добавил Шелл, прищурив веселые глаза.
— Да-да… Конечно, нет! Только всех дел — мой шкаф, стол, полки с яд… химическими веществами, все сгорело в веселых взрывах, подумаешь! — Лешка зло хмыкнул и глянул исподлобья. — Какие обиды, когда за весь твой огненный бардак я получил!
— Да ладно, весело же было, — нисколько не смутился Шелл. — Ну всыпал батя немножко, с кем не бывает.
Лицо младшего Вордака побагровело.
— Всыпал?! Да я тогда полгода без волшебства жил! Вся школа надо мной… — Он запнулся и замолчал, сердито поджав губы.
— Ну ладно, ладно, когда это было-то, — примирительно произнес Шелл, с опаской косясь на старшего Вордака. Тот, судя по глубокомысленно прищуренному взгляду, хотел задать им обоим по паре вопросов.
— Не будем вспоминать прошлое, — счел нужным вмешаться Вирт. — Тем более, у нас есть дела поважнее детских воспоминаний. Итак, Алексей, ты готов к путешествию?
Лешка пожал плечами.
— Всегда готов.
Вдруг прямо рядом с Алексеем засеребрилось пространство, и появились две девушки: одна — рыжеволосая, очень красивая, с хитрыми карими глазами, вторая — полноватая брюнетка, тоже весьма симпатичная. Младший Вордак явно не ожидал появления двух гостий и отскочил в сторону, подняв руки к лицу, словно в боевой стойке.
— Совсем он у тебя одичал, — насмешливо произнес Вирт. — Смотри, даже на девушек бросается.
