Ни Таламанда и ни одного из тех, кто должен был помогать ему, на самом сборном пункте не было – все они сейчас находились в гильдии – вокруг амулетов и сложнейших магических фигур, начертанных на полу в заклинательных залах, готовые немедленно приступить к делу. «Как только в земле перед вами появится вход в тоннель, - накануне вечером предупредил Маглинуса канцлер, - галопом устремляйтесь туда, и он сам приведет вас куда нужно, а дальше действуйте по обстановке».
Вокруг быстро собрались маги и рыцари – все верхом, общим числом в сто человек. Вангерт впопыхах примчался последним.
- Эстальд со своей командой, наверное, уже вылетел на ковре-самолете, - сказал Маглинус. – Так что мы можем пригодиться уже очень скоро.
* * *
Эстальд вместе со своим отрядом поднимался на одну из башен гильдии. Вместе с ним в команде разведчиков было шесть человек. Следом за командиром шли маги Греймунд и Фолвин, с ног до голов обвешанные амулетами, на них лежала основная миссия по отвлечению противника. Волшебник Кэрдис являлся лучшим мастером по вскрытию колдовских ловушек. Нальгард вооружился специальным Жезлом Памяти, кристалл которого мог запечатлеть все что угодно – от текста на листе пергамента до сказанного слова. И, наконец, Санфорст лучше всех умел обращаться с вальфарами и прочими колдовскими ухищрениями, позволяющими обмениваться сведениями на расстоянии. Маги взяли с собой одного маленького крылатого зверька в специально заговоренной клетке. Решетка пропускала воздух, но была непроницаемой для издаваемых вальфарами звуков.
На площадке, с которой открывался вид на весь город, волшебники развернули ковер-самолет и взошли на него.
- Ну, - выдохнул Эстальд, – пожелаем сами себе удачи, - и он произнес нужное заклятье; ковер оторвался от камня, а в следующий миг обрел невидимость, растворившись в воздухе вместе с отчаянной шестеркой.
Этот полет был не для слабонервных – ведь ни ковра, ни товарищей, ни самого себя не было видно. Эстальд чувствовал себя как перышко, подхваченное свирепым ветром. От одного взгляда вниз кружилась голова, и даже сознание того, что невидимая, но осязаемая и прочная заговоренная ткань не позволит ему упасть на землю, не могло заставить мага вновь опустить глаза. Сидеть приходилось без единого движения – чтобы нечаянно не пересечь незримую границу стремительно летящего ковра и не сорваться или не столкнуть своего невидимого товарища. Они взмыли над самыми высокими башнями прямо к иссеченным молниями огненным тучам. Едва различимые в темноте крыши Кронемуса пронеслись внизу за считанные мгновения, мелькнула городская стена, а за ней - израненная земля, разделявшая своих и чужих.
И удивительное дело, но, покинув черту города, маги сразу почувствовали облегчение – странный морок, так давивший на всех защитников Кронемуса, остался там, внутри кольца укреплений.
Шатры, тенты и палатки лагеря, его костры и непрестанно движущиеся по улицам полчища людей и чудовищ сливались в одно колышущееся багровое море. Вскоре пришлось забрать вверх, так, чтобы не задеть роящихся вокруг крылатых тварей. Ветер на такой высоте пробирал до костей, грозился порвать ковер на части. Зато только воспарив к самому небу, волшебники разглядели за высокими холмами границу окружившего город живого океана.
Для постройки лагеря воины Смаргелла вырубили немалую часть окрестных лесов, однако в раскинувшемся на юге поле еще хватало темных пятен. Подобно змее, между ними извивалась нужная разведчикам дорога. Взяв подзорную трубу, Эстальд разглядел и движущийся по ней караван, голова которого сейчас находилась милях в пяти от цели. Произнеся нужное заклятье, он направил ковер-самолет к небольшой роще, обступавшей тракт с обеих сторон и находившейся примерно на середине отрезка пути, который оставалось пройти обозу.
* * *
Тем временем Флиаманта, невзирая на бессонную ночь, упражнялась в боевых заклинаниях вместе с другими магами-новичками. Тренировку под стенами Волшебных Палат вел Хантус Дейнгард. Флиаманта, привыкшая учиться вместе со своими сверстниками была поражена разношерстности окружившей ее компании. Тут были и дети, едва начавшие обучение колдовскому искусству и теперь вынужденные воевать наравне со всеми. Были и вполне почтенные маги, до этого многие годы творившие лишь мирное волшебство, вроде улучшения погоды или приготовления целебных зелий. Теперь и они должны были освоить самые смертоносные чары. Мужчины и женщины, старые и молодые учились уничтожать воинов, магов, монстров и призраков - ветром и льдом, при помощи призванных существ и оживших предметов, а также еще тысячей разных способов.
Там, в пылающем Южном форпосте, девушка сумела без подготовки сотворить сложнейшее боевое заклятье, однако, чувство, что магические силы полностью покорились ей, оказалась обманчивым. Поток этой энергии то рвался наружу с неукротимой силой, то затухал. Контролировать, направлять его в нужное русло оказалось сложнейшей задачей.
Тех кто, как и Флиаманта, столкнулся с магией недавно, обучали пользоваться заклятьями, необходимыми постоянно и для каждого волшебника: простые лечебные чары, заклинание света, увеличение силы, передвижение магией тяжелых предметов, приготовление простейших снадобий.
Девушка без устали повторяла казавшиеся простыми лишь на первый взгляд слова, движения, необходимые для сплетения чар. Она старалась не допускать никаких посторонних мыслей и практически не давала себе отдыха. Флиаманта делала так не только потому, что это была уже привычка – недаром она ходила в лучших учениках военной школы Орадейна; просто подобным образом она могла хоть немного отогнать подступающий страх.
Да, воительница, а теперь еще и волшебница, стыдилась себе в этом признаться, но ледяные щупальца этого чувства, самого древнего и сильного, которое есть у всех живых существ, все глубже заползали ей в душу. Девушке то и дело мерещились направленные на нее недобрые взгляды, несколько раз ей казалось, что она замечала знакомую приземистую фигуру то среди учеников, то среди помощников Дейнгарда. И, что еще хуже, порой Флиаманте казалось, что враги уже проникли в ее разум и теперь наблюдают за ней изнутри. Однажды девушке даже на миг почудилось, что она видит себя со стороны. Наваждение длилось всего мгновение, и она ничего не успела понять. «Неужели теперь они смогут держать меня на привязи при помощи магии? – ужаснулась Флиаманта. – Может быть, мне стоит полностью отказаться от нее? Вдруг я потеряю власть над собой? Что же я тогда натворю…».
