Честно говоря, Эдион не знал, что он скажет этому мужчине, потому что было столько разных вещей, о которых ему хотелось рассказать. Выражение своего восхищения было бы лишь самой малой частью. Но когда придет время благодарить Рована за то, что он сделал для Аэлины этой весной или что, более точно, когда Рован станет членом ее двора - если Фэйскому Принц, как ожидается, будет предложенно произнести клятву на крови, то ... Эдион едва удержался, что бы не заключить Аэлину в объятия.
Рен знал, что клятва на крови принадлежала Эдиону по праву, и это знало любое другое дитя Террасена. Поэтому, первая вещь, которую Эдион сделает, когда принц прибудет, это убедится, что до него дошел этот маленький факт. Это не походило на Вендалин, где воинам предлагали приносить присягу каждый раз, когда их правитель менялся.
Но, с тех пор, как Брэннон основал Террасен, его короли и королевы выбирали только одного из своего двора для принесения клятвы на крови, обычно во время коронации или сразу же после оной. Только с одним и на всю оставшуюся жизнь.
Эдион не собирался уступать эту честь, даже пусть и легендарному, принцу-воину.
- В любом случае, -резко молвила Аэлина, когда снова они завернули за угол крыши. - Мы не поедем в Террасен, не сейчас. До тех пор пока ты достаточно не окрепнешь, что бы быстро до туда добратьсяю. Прямо сейчас наша цель забрать у Аробинна амулет Оринфа.
Эдион был частично соблазнился мыслью, чтобы выследить ее бывшего хозяина и разорвать его в клочья, после того когда он выяснит где хранится амулет.
Однако он все еще был слаб, до такой степени, что едва мог находиться на ногах достаточно долго, чтобы помочиться. Когда Аэлина помогала ему в первый раз, это было настолько неловко, что он не мог даже начать, пока она не стала петь какую-то похабную песенку и не включила кран раковины, все время помогая ему стоять над унитазом.
- Дай мне еще день или два, и я помогу тебе выследить одного из этих демонов.
Гнев полыхнул в нем настолько сильно, что возникло чувство как-будто его ударили. Король ассасинов потребовал, чтобы она подвергала себя этой опасности - как будто ее жизнь, как будто судьба их королевства была игрой проклятой богами.
Но Аэлина ... Аэлина пошла на эту сделку. Ради него. Снова стало тяжело дышать. Сколько еще шрамов она добавила свое на гибкое и сильное тело из-за него? Помолчав Аэлина ответила:
- Ты не будешь охотиться на валга вместе со мной.
Эдион споткнулся.
- О, да, я буду.
- Нет, ты не пойдешь, - отрезала она. - Ты слишком узнаваем.
- Даже не начинай.
Она смерила его долгим взглядом, как будто оценивая все его слабые и сильные стороны. Наконец она сказала:
- Очень хорошо.
Он почти обмяк от облегчения.
- Но после всего этого: валги, амулет, - Эдион шагнул вперед. - Действительно ли мы сможем освободить магию?
Ответом был кивок.
- Я предполагаю, что у тебя есть план.
Еще один кивок. Он стиснул зубы.
- Не соизволишь поделиться?
- Скоро, - сказала она сладко.
Да помогут ему боги.
- И после завершения твоего загадочного и прекрасного плана, мы отправимся в Террасен.
Он не хотел спрашивать о Дорине. Он видел как страдания отразились на ее лице в тот день, в саду.
Но если она не смогла убить принца, он смог бы сделать это. Ему эта идея тоже не нравилась, и возможно капитан убил бы его в ответ, но, чтобы сохранить Tеррасен в безопасности, он не задумываясь отрезал бы Дорину голову.
Аэлина кивнула.
- Да, мы поедем, но у тебя там есть только один Легион.
- Есть мужчины, которые пойдут сражаться, и есть другие земли, которые откликнутся на твой призывэ если позовешь.
- Мы можем обсудить это позже.
Он сдержал свой темперамент.
- Мы должны появиться в Террасене до конца лета, прежде чем осенью пойдет снег, иначе нам придеться ждать до следующей весны.
Она отстранено кивнула. Вчера днем, она отправила письма, которые Эдион попросил написать Рену, Бейну и оставшимся верным лордам Террасена, сообщая, чтобы они собрались вместе, и что любой, с магией в своей крови, объязан был спрятаться. Он знал, что остальные лорды — старые, хитрые сволочи — не признают такие приказы, как этот, даже если они исходили от королевы. Но он должен был попытаться.
- И, - добавил он, потому что она действительно собиралась заткнуть его по этому поводу. - Нам нужны деньги для этой армии.
Она спокойно ответила:
- Я знаю.
Это не было ответом, и Эдион попробовал снова.
- Даже если люди согласны сражаться руководствуясьтолько честью, у нас будет больше шансов получать большее число стороников, если мы сможем заплатить им. Не говоря уже о кормежке наших солдат, вооружении и снабжении. - На протяжении нескольких лет, он и Бейн прошли от таверны к таверне, тихо собирая средства своими собственными силами. Было невыносимо ужасно видеть, как бедствующие остатки его народа клали с трудом заработанные монеты в кастрюли передаваемые в тавернах, и как на изнеможденных и тревмированных лицах этих людей появлялась надежда ю. - Король Адарлана опустошил нашу королевскую казну - это была одна из первых вещей, которую он сделал. Единственные деньги, которые у нас есть, это пожертвования наших людей, и их не много - или то, что предоставлял нам Адарлан.
- Есть еще один способ поддерживать контроль все эти годы, - прошептала она.
- Наши люди нищие. Сейчас у них нет и денег даже на уплату налогов.
- Я не подниму налоги, чтобы заплатить за войну, - резко сказала она. - И я не стану шлюхой для иностранных государств из-за займов. Не сейчас, во всяком случае.
Горло Эдиона сжало от ее горького тона, поскольку они оба подумали и о другом варианте, с помощью которого могли быть полученны деньги и люди. Но он не мог заставить себя заговорить о браке по расчету, фактической продаже ее руки богатому королю, - не сейчас.
Поэтому он просто сказал:
- Пора начать строить планы. Если магия действительно освободится, мы могли бы переманивать ее обладателей на нашу сторону — предлогая им обучение, деньги, кров. Представь себе солдата, который может убить и клинком и магией. Это могло бы изменить ход войны.
Тени мерцали в ее глазах.
- Действительно.
Он оценивал ее осанку, ясность взгляда и ее усталое лицо. Она пережила и прошла через слишком много трудностей.
Он видел куски шрамов и татуировки, которые явно покрывали ее тело и выглядывая из под воротника рубашки время от времени. Он все еще не решался попросить, чтобы увидеть их целиком. Забинтованной укус на ее руке был ничто по сравнению с той болью и многим другим, о чем она ни разу не упомянула, о шрамах на всем ее теле. Шрамы на телах их обоих.
- И после всего, - сказал он, прочищая горло, - клятва на крови.
Он провел бесконечные часы в постели, составляя этот список. Она напряглась достаточно, чтобы Эдион быстро добавил.
- Ты не должна — не сейчас. Но когда ты будешь готова, я тоже буду.
- Ты все еще хочешь поклясться мне? - ее голос был каким-то ослабевшим.
- Конечно. - Он послал осторожность в ад и с жаром произнес: - Это было мое право и тогда, и теперь. Это может подождать, пока мы не доберемся до Террасена, но я буду тем, кто ее принесет его. Я и никто другой.
Ее шея качнулась.
- Право.
Он не смог понять, затаившийся в дыхании ответ.
Аэлина отпустила Эдиона и проследовала в сторону одной из небольших тренировочных областей, чтобы проверить свою поврежденную руку. Или может она хотела уйти от него - поскольку, он затронул эту тему не с той стороны.
Он заковылял по крыше, пока дверь не открылась и появился капитан.
Аэлина сразу же направилась в сторону Шаола, пристально смотря на него..
- Что случилось? - спросила она.
Эдион хромал за ними, когда Шаол пнул закрывающуюся дверь.
- Теневого рынка больше нет.
Аэлина резко остановилась.
- Что ты имеешь в виду?
Лицо капитана побелело.
- Солдаты-валги. Они пошли на рынок сегодня вечером и запечатали все выходы с находящимися там внутри людьми. Затем они подожгли его. Люди, которые пытались бежать через канализацию, наткнулись на гарнизоны солдат, ждущих там с мечами наголо.
Это объясняло дым висящий воздухе и уже виднеющийся на горизонте. Святые угодники. Король должно быть совсем сошел с ума – перестав думать об общественном мнении.
Руки Аэлины ослабли.
- Почему?
Легкая дрожь в ее голосе заставила волосы Эдиона подняться дыбом, и его инстинкты фэйца кричали заткнуть капитана, вырвать его горло, чтобы он больше не мог причинить страх и боль Аэлине.
- Поскольку стало известно, что повстанцы освободили его, - Шаол недобро посмотрела на Эдиона.
Эдион подошел, достаточно близко для того, чтобы увидеть как за прошедшее время, с их последней встречи, изменилось лицо капитана – став усталым и нахмуренным.
