— Что именно? — не поняла я.
— Ты себя в зеркало видела? И что только мужики в тебе находят?
— Может, дело в том, что я не такая стерва, как ты? — хлопнула себя по губам, но было поздно. Слово — не воробей, вылетело — не поймаешь.
Эллина подорвалась с места, бросилась ко мне. Рассерженную фурию перехватил Эрик Локхард, прижал к себе.
— Дамы, дамы… успокойтесь! — десятник безрезультатно пытался справиться с разбушевавшейся девушкой. — Не стоит драться! Меня на всех хватит.
Вдруг Локхард тяжело выдохнул и согнулся пополам, Эллина вывернулась из хватки, побежала в мою сторону.
Я не теряла времени даром и переместилась таким образом, чтобы между мной и взбешенной девушкой оказался тхаомаг. На долю секунды в глазах северянки отразились растерянность и сомнение. Но тут подоспели двое стражников, ловко спеленали Эллину и, не церемонясь, уложили лицом в пол.
— Господин сотник, нам арестовать эту женщину? — спросил один из стражников.
Кажется, я ошиблась в должности Локхарда. Могла бы догадаться, что глупо менять место старшего помощника капитана торгового судна на должность десятника городской стражи.
— Нет-нет, — Эрик, согнувшись, пытался отдышаться. — Отец Ульрих, проверяйте… что вы там хотели…
Мне подумалось, что Ульрих выглядел гораздо лучше, чем при нашей первой встрече. Тогда эрлаец напоминал обтянутый кожей скелет, а сейчас, если бы не глаза, его можно было бы назвать обычным человеком.
Стражники хотели помочь северянке подняться, но она оттолкнула их. Вскочила на ноги, принялась поправлять платье. В мою сторону девушка смотрела с ненавистью. Невероятно, но я сумела испортить отношения с женой Дэниела еще больше. Впрочем, Эллина тоже виновата, слишком она вспыльчивая для сотрудницы секретной службы.
— Начнем с тебя, девочка? — обратился ко мне священник.
— Мне нечего скрывать, — пожала плечами.
Эрлаец положил холодную, какую-то склизкую ладонь на мой лоб, зашептал молитву. Изо рта тхаомага вылезли мертвенно-синие энергетические щупальца и устремились в мои ноздри…
Было также мерзко и противно, как и в прошлый раз. Разве что сейчас — страшнее. Тогда у меня не было дара. Тогда я не знала, кто такой священник на самом деле, и зачем адепты Ордена Духа ищут одаренных.
Наконец, все закончилось. Священник отстранился.
— Ты все видела, — сказал Ульрих.
— Что видела? — попыталась сыграть в дурочку я.
Сердце испуганно колотилось. Я судорожно пыталась вспомнить подходящее заклинание, чтобы вырваться, убежать, выиграть хоть немного времени…
— У тебя раньше был дар.
— Эээ… был. Я потеряла его месяц назад…
— Рад, что ты избавилась от этого бремени, — изрек святой отец и отвернулся от меня.
Прикрыла глаза и тихонько выдохнула. Бывшую ведьму в несанкционированном применении магии сложно обвинить.
— Как поживает твой муж? — вдруг повернулся ко мне священник.
При этих словах глаза Марты, безмолвно наблюдающей за представлением, удивленно расширились.
— Брак признали недействительным… Вот! — я подняла манжету и показала запястье, на котором не осталось и следа от брачной татуировки.
— Жаль. Достойный был человек, — Ульрих окончательно потерял ко мне интерес.
Тхаомаг по очереди проверил всех домочадцев и ни одного одаренного не нашел. Я видела, что с каждым применением магии духа жизнь из священника будто медленно утекала — взгляд тускнел, черты лица заострялись. Под конец Ульрих так ослабел, что не мог стоять на ногах без посторонней помощи.
Последним из дома уходил Эрик Локхард. Бывший старпом надел шляпу, я затем ослепительно мне улыбнулся.
— За тобой должок, Алана.
— Какой? — растерянно отозвалась я.
— Ты обещала показать мне фокус.
— Как видишь, не получится.
Сотник прищелкнул языком.
— Прощай, Эрик.
— До свидания, Алана.
* * *
На этом подземном уровне располагались пыточные и допросные камеры. Воздух на этаже был затхлый, вентиляция не справлялась, но каких-либо неприятных запахов не наблюдалось — допросные нередко посещали важные персоны, так что уровень содержался в относительной чистоте.
Шон Иргус остановился около одной из допросных, с любопытством посмотрел на подчиненного. Ферт внешне остался спокоен, лишь вскинул брови в немом вопросе.
— Хочу, чтобы вы с кое-кем побеседовали.
Иргус распахнул дверь и пропустил Шейрана вперед.
Большое мрачное помещение. Серые каменные стены, пол и потолок; несколько магических светильников на треногах. По центру допросной крепкий деревянный стул, к которому привязан человек. Помимо узника в помещении находились двое тюремщиков и старик писарь за бюро в углу.
Увидев заключенного, Ферт испытал облегчение, он боялся, что в допросной окажется Дэниел, Тони или Киртан.
На теле пленника виднелись следы многочисленных побоев. Лицо представляло собой кровавое месиво, нос сломан, правый глаз так распух, что не открывался. При этом ряд признаков указывал, что избили мужчину пару дней назад, вероятно, при задержании. К допросу еще толком не успели приступить.
— Вы узнаете моего спутника? — спросил барон у заключенного.
Узник с ненавистью уставился на бывшего императорского порученца, а затем сказал, как выплюнул:
— Виконт Ферт… — и после секундной паузы добавил: — А я все гадал, кто сдал нас!..
— Вам, лорд, этот человек тоже знаком? — обратился Шон Иргус к виконту.
— Конечно, полковник Ошарт присутствовал на той встрече. Насколько могу судить, он был одним из доверенных людей Тарса Нойсуса.
— Пр-редатель!.. — прорычал пленник и сплюнул кровь.
Ферт заметил, что большей части зубов у полковника не хватало.
— Этот в недавнем прошлом достойный сын Империи отказывается сотрудничать со следствием, — посетовал барон. — Но, быть может, он не откажется побеседовать с вами?
Поначалу виконт решил, что барон хочет устроить очную ставку между ним и Ошартом. Действительность превзошла ожидания, Шон Иргус просил доказать преданность новой власти делом.
