— Уфф, не напоминай мне больше об этом, — с дрожью произнес Петер, — ты же знаешь, я сам болтал всякие глупости по поводу того, что ее волосы такие же красивые и гладкие, как крылья ворона! И при этом ни о чем не догадывался!
— Тебя можно было понять, — горько усмехнулся Хейке. — Нет, я думаю, что это вороны — обычные птицы, возможно, они служили разведчиками у Ансиолы — но это только предположение.
Петер кивнул.
— И вполне уместное, я думаю.
Он все еще не мог придти в себя. Особенно трудно ему было говорить о любовном акте с Николой. И Хейке хорошо понимал его!
— Но почему же тогда население деревни продолжает жить здесь, подвергая себя опасности? — сказал Петер. — Почему же они не покидают долину?
— Думаю, они не могут этого сделать, Петер, Думаю, они не в состоянии пройти через лес.
— Ты полагаешь… Лес запер их в этой долине? Что отсюда нет никакого пути?
— Именно так я и думаю. Лес напоминает морские анемоны: эти животные прикрепляются к морскому дну и раскрывают свои красивые, похожие на цветы, пасти; рыба, ни о чем не подозревая, заплывает туда, после чего пасть закрывается и рыба переваривается.
— Ты говоришь ужасные вещи, Хейке, — мрачно заметил Петер. — Как же нам выбраться отсюда?
— Вот почему нам нужно обезвредить этого призрака. Ради нашей безопасности и безопасности всей деревни.
Они остановились на небольшой площадке, на полпути к лугу. Повернувшись назад, они посмотрели вверх, на величественную крепость.
— Призрак… — задумчиво произнес Хейке. — Прошлой ночью я оставил здесь стальной стержень и кувалду — вон там. Именно теперь, средь бела дня, я должен уничтожить ведьму Ансиолу, пока она беспомощна.
— Но ведь ты не пойдешь обратно в крепость! — запротестовал Петер.
— Я пойду не в ту крепость, которую мы видим сейчас, — ответил Хейке. — Там мы встретим опять красавицу Николу, как это было вчера, и эта внешняя оболочка ничего нам не даст. Впрочем, теперь она там одна, Феодора покоится с миром. Нет! Мне нужно увидеть подлинную крепость!
— Подлинная крепость… я не понимаю, о чем ты говоришь, — раздраженно произнес Петер
Хейке вздохнул.
— Только мандрагора поможет мне увидеть правдивую картину. И у меня нет ни малейшего желания… — он задумался. — А что, если… Мои спутники! — негромко произнес он. — Вы здесь? Не хотите ли немного позабавиться? Не могли бы вы сорвать завесу с наших глаз? Вы ведь сильнее, чем Ансиола!
Послышался тихий, разноголосый смех.
— Спасибо! Мы поддаемся на эту провокацию! — насмешливо произнес голос Суль.
— Ты увидишь все так, как есть, — сказал Тенгель. — Но вынесет ли твой друг знание истины?
Хейке попытался отправить Петера на постоялый двор, но тот настоял на своем, сказав, что желает разувериться в своих заблуждениях.
С площадки, на которой они стояли, была хорошо видна вся крепость, а вниз вела, петляя среди камней, тропинка.
— Смотри внимательнее, Петер, — сказал Хейке. — Ты видишь в последний раз эту великолепную крепость. Перед тобой сейчас откроется горькая действительность.
— Я не решаюсь смотреть на нее, — сказал Петер и отвернулся. Посмотрев на него, Хейке попросил его сосредоточиться.
И когда они оба снова взглянули на крепость, у Петера перехватило дыханье и он схватил Хейке за руку, чтобы не упасть в обморок. Хейке, хотя он уже видел эту шокирующую картину, тоже был потрясен.
Одни только звуки чего стоили! Они напоминали крики птиц-трупоедов — хриплые, хохочущие, отзывающиеся эхом в горах. И на этом фоне слышался другой звук, который они уже не раз слышали раньше, только теперь он был намного сильнее. Шипящий, шуршащий звук извивающихся древесных корней.
А вид, открывшийся перед ними!
Широко раскрыв глаза, Петер шептал:
— Господи! Святой Отец, что это такое?
На месте великолепной крепости было теперь нечто неописуемое, чему невозможно было дать никакого названия. Они увидели руины стен, и прямо у них на глазах вниз, в долину, летели камни и целые блоки. Стены напоминали забор. Только теперь они поняли, как давно в крепости никто не жил. С тех пор прошло несколько веков!
Но это было не самое худшее.
Над древними руинами царило нечто неописуемое! Именно отсюда вел свое начало омерзительный, жуткий лес! Здесь было его сердце. Лес вовсе не наступал на крепость, как они раньше думали. Он вырастал прямо из нее, и рост его сопровождался жалобным треском; отсюда он распространялся дальше, захватывая все новые и новые территории. Вся долина была окружена этим лесом, он вытеснял деревню на самое дно долины и готов был уже поглотить Таргул Штрегешти.
Из самого сердца крепости поднимались отвратительные испарения. Над землей повис запах мертвечины. Почувствовав этот тошнотворный, удушливый запах, они инстинктивно отвернулись.
— Нет! — побледнев, прошептал Петер. — Нет, не может быть!
— Это правда. И я собираюсь отправиться туда, со стальным стержнем и молотком…
— Нет, не смей этого делать! Пошли, пошли отсюда!
— Куда? Вряд ли нам удастся выйти из этого леса. Тебе хочется умереть, попав в его лапы?
— Может быть, твои друзья смогут помочь нам выбраться отсюда?
— У них есть свои понятия о чести, как и у меня. Ты подумал о Мире? О жителях деревни? Бросить их всех на произвол судьбы?
Глотнув слюну и расправив плечи, Петер сказал:
— Я пойду туда с тобой.
Хейке медлил с ответом.
— Возможно, я лучше справлюсь со своей задачей, не неся ответственности за тебя. Но ты мне нужен, Петер, один я чувствую себя таким беспомощным.
— Ты вовсе не один, — пробормотал Петер. — Хотя я понимаю, что ты имеешь в виду. Пойдем же!
Хейке глубоко вздохнул, и они снова потащились наверх — будучи от этого, мягко говоря, не в восторге.
— Хейке, мне нужно кое в чем признаться тебе. Вчера вечером я страшно ревновал к тебе Николу… О, Господи, как мне противно произносить это имя! Потому что Никола разговаривала с тобой, когда мы собирались уйти, и просила тебя придти вечером в крепость.
— Вряд ли это было поводом для ревности, — криво улыбнулся Хейке. — Ее внезапный интерес ко мне объясняется лишь тем, что я собирался идти на кладбище.
— Это верно, она предупреждала нас, чтобы мы туда не ходили, потому что злые духи будут преследовать нас! Какая нелепость!
— Ясное дело. Она боялась, что мы найдем могилу Феодоры и разрушим ее колдовскую власть. Именно так мы и поступили.
— Да, она потом спрашивала меня, не нашли ли мы что-нибудь на кладбище. И я сказал, что ничего не нашли, абсолютно ничего.
— Ты правильно сказал, — успокоил его Хейке. — То, что она приглашала меня в замок… Думаю, она не делала на меня ставку, замечая, что за моей спиной стоят опасные силы. Просто она хотела прощупать меня.
