Виго молчал, задумчиво глядя на меня, под его взглядом я чувствовал себя маленьким и ничтожным. Это было даже не ощущение, а некое глубинное понимание. Я сравнил себя с этим человеком, и сравнение оказалось явно не в мою пользу. Молчание было для меня настолько тягостным, что я поспешил его нарушить.
— Я благодарен вам за то, что вы меня оттуда вытащили. Спасибо...
— Не стоит. Но при случае поблагодари Альвароса. Это он попросил помочь тебе.
Я всегда считал себя достаточно неблагодарным существом — в силу скупости своих чувств, холодности характера. Но, услышав слова Виго, я почувствовал, как в душе у меня что-то шевельнулось. Выходит, Альварос меня не бросил...
— А Алина? — вырвалось у меня.
— С ней все в порядке. Сварги — мастера по части медицины. Даже вам до них далеко.
Я заморгал, мои глаза стали влажными. Выходит, все получилось, и Алина жива, мое новое тюремное путешествие не было напрасным. Когда первый шквал эмоций прошел (странно, и с каких это пор я стал таким чувствительным?), мое сознание оценило вторую часть ответа Виго, касающуюся нашей медицины. Он о ней знает — значит, бывал у нас?
— Вы были у нас? Там, в моем мире?
— Пару раз, — ответил Виго и поднялся со стула. — Выйдем, мой дом не принимает тебя. Думаю, ты сегодня еще не завтракал...
Я не совсем понял его слов насчет дома, но от упоминания о еде меня передернуло: развороченная челюсть все еще ныла и кровоточила.
— Спасибо, но я не смогу сейчас есть... — произнес я, торопливо поднявшись вслед за Виго, но мой ответ его уже явно не интересовал.
Выйдя из дома, колдун подошел к ручью, я остановился позади него. Нагнувшись, Виго похлопал по воде ладонью и стал ждать. Не прошло и минуты, как я увидел подплывающую рыбину. Довольно большую — чистая вода ручья еще увеличивала ее, — вот она подплыла к руке Виго и ткнулась ему в ладонь, колдун аккуратно вынул рыбину из воды. Рыба не билась, лишь легкий трепет прошел по ее телу.
— Возьми.—Виго передал мне рыбину, она оказалась довольно увесистой — килограмма два, не меньше. — Вон там, — колдун указал рукой вниз по течению, — увидишь доску и нож. Почисти рыбу и неси за дом, там очаг.
Вздохнув, он стряхнул с рук капли воды и пошел к дому. Посмотрев ему вслед, я пожал плечами
и пошел искать указанное колдуном место.
# * ♦
Дучо не заметил, когда именно исчез вогнавший его в пот страшный колдун. Осознав, что стало очень тихо, он наконец осмелился поднять голову.
Мучо стоял рядом, бледный и растерянный, его руки заметно тряслись. На стуле, глядя в никуда помертвевшими глазами, сидел Мастер. Ни колдуна, ни гасклита в пыточном зале не было.
Поднявшись с пола, Дучо шмыгнул носом, потом очень медленно подошел к Мастеру. Он давно ждал этого момента, но не мог и представить, что все произойдет именно так.
— Мертвый? — шепотом спросил Дучо, вглядевшись в лицо Мастера.
— Да, — отозвался Мучо.
— Это Виго его?
— Нет. Вроде сам умер.
— Это хорошо... — устало вздохнув, Дучо огляделся.
Огляделся на правах хозяина: именно его Мастер прочил в преемники. То, что раньше являлось собственностью Мастера, теперь принадлежало ему. Это кресло с кожаными ремнями, стол, поднос с инструментами. Почти новая дыба, пилы, жуткая машина с винтовыми зажимами — все это и многое другое теперь было в его распоряжении. Мясник... Мастер был несправедлив к нему. Жаль только, что гасклит сбежал. Ну да ничего, даст Бог, еще свидятся.
— Куда его теперь? — Голос растерянного Мучо звучал несколько глухо, нечетко. — Или тоже в ров?
— Не знаю. — Дучо пожал плечами и снова посмотрел на Мастера. — Можно и в ров. Кому он теперь нужен.
Говорить было трудно: почему-то сдавило горло, во рту пересохло. Тяжело сглотнув, Дучо подошел к окну, взял с подоконника кувшин с водой, сделал несколько глотков. И почувствовал себя еще хуже.
— Мне... — раздался над ухом хриплый голос Мучо. — Дай мне...
Припав к кувшину, Мучо отпил воды, остатки вылил себе на голову. Тряхнул головой, провел ладонями по лицу. В его глазах мелькнул страх.
— Дышать... трудно... — Мучо открыл рот, запустил в него пальцы.
Глянув на него, Дучо оторопел, разглядев посиневший, неестественно распухший язык напарника. И тут же понял, что с ним творится то же самое: язык распухал очень быстро, воздух с трудом проходил в сжавшееся горло. Его охватил страх — схватившись за горло, Дучо захрипел, закашлялся, затем несколько раз ударил себя по лицу, пытаясь прогнать навалившиеся на него колдовские чары.
— Это Виго... — прохрипел Мучо, подтвердив его опасения. — Это он...
Воздуха становилось все меньше — упав на колени, Дучо хрипел и задыхался, в его сознании почему-то возник образ паренька, ордейского шпиона. Сколько часов они тогда мучили его, добиваясь правды? Много, почти целый день. Потом, когда он рассказал им все — и даже то, чего никогда не знал, — его удавили петлей, закручивая ее короткой толстой палкой. Удавили не сразу, то и дело ослабляя петлю и давая агонизирующей жертве глотнуть воздуха. Это было весело, и, когда измученная жертва все-таки затихла, Дучо даже испытал разочарование. И вот теперь он смог понять, что именно испытывал тогда тот паренек: стоя на коленях, Дучо хрипло втягивал в себя воздух, в глазах плавали разноцветные круги. Рядом на полу бился в конвульсиях Мучо, раздирая себе ногтями грудь и испуская булькающие звуки. Это было страшно, в голове Дучо мелькнула мысль о том, что это все, конец, что ему и в самом деле уже не выпутаться. И когда он осознал, что совсем не может дышать, его охватил ужас. Дучо затрясся, вскочил, снова рухнул на пол, в желудке начались конвульсии, затем он ощутил, что его рвет. Давясь и захлебываясь рвотой, он взглянул на затихшего уже Мучо, перевернулся на спину и сжал руками горло. Его губы мелко затряслись, лицо побагровело, глаза налились кровью. А потом все кончились — бессильно разметав руки по каменному полу, Дучо лежал и смотрел в потолок уже ничего не видящими глазами.
Стало очень тихо. Лишь за окном все так же пели птицы, но даже им уже было не под силу нарушить повисшую в зале тишину.
* *
Когда заскрежетал засов камеры, Яна невольно вздрогнула, ожидая самого худшего. Бежать некуда, сопротивляться глупо, тем более что у нее отобрали нож. Как ни крути, а она все равно проиграет. Нет у нее шансов. Или... все-таки есть?
Дверь открылась, вошел охранник—тот самый, что привел ее сюда.
— Вот я и свободен, — сказал он, закрывая за собой дверь. — Развлечемся немного?
Яна улыбнулась.
— Я не против — если ты пообещаешь отпустить меня. Я даже потом сама буду приходить к тебе, честно.
Это была игра, Яна знала, что охранник ни за что ее не отпустит. Но надеялась на то, что у него хватит сообразительности пообещать ей свободу в обмен на любовные ласки.
— За дурака меня держишь? — Охранник усмехнулся и начал расстегивать пояс. — И учти: кричи, не кричи, тебя здесь никто не услышит. Я даже люблю, когда кричат.
Он оказался даже более глуп, чем она думала. А может, ему просто хотелось взять ее силой, и ему совсем не нужна покорность. Что ж, придется зайти с другого бока.
— Я не обманываю, — сказала она. — Честно, я буду приходить к тебе. Я живу здесь, у замка. Ты Розу знаешь, торговку? Это моя тетка.
Охранник замешкался, даже нахмурился, -— похоже, ее маленькая ложь попала в цель. Роза наверняка связана с Корриганом или его людьми, не зря с ней шептался Инди. И кто посмеет обидеть ее племянницу, рискуя нарваться на неприятности? В то же время, этого дурака нельзя отпустить, в нем ее единственный шанс на спасение.
— Ну что же ты?.. — Яна встала и протянула к нему руки. — Иди ко мне...
Лицо охранника выражало растерянность, он , явно не знал, как ему поступить. А значит, надо брать инициативу в свои руки. Обольстительно улыбнувшись, Яна расстегнула куртку. Затем, не
отрывая взгляда от глаз охранника, демонстративно коснулась ладонями скрытой холщовой тканью рубахи груди.
Это выглядело чертовски соблазнительно, и охранник не устоял. Нерешительно оглянувшись на дверь, он торопливо расстегнул пряжку ремня, сбросил перевязь с мечом на пол и шагнул ей навстречу.
— Ну, давай же...
Яна обняла его, поцеловала в заросшую щетиной щеку — и когда руки охранника стали забираться к ней под рубаху, изо всех сил поддела его снизу коленом. Потом еще раз, и еще — для надежности. Удивленно глядя на нее округлившимися глазами, охранник испустил стон и завалился на пол.
— Мразь...
Переступив через поверженного громилу, Яна подхватила меч, стянула с него и бросила ненужные ей ножны. Открыв дверь, выглянула в коридор: никого. Быстро выскользнув из камеры, заперла ее на засов и неслышно пошла вдоль стены.
Она хорошо помнила дорогу. Вот три знакомые ступеньки, теперь налево. Немного вперед — и будет большой светлый коридор.
