Аэлина сделала шаг вперед, всего один шаг и замерла
в оцепенении.
Она тяжело выдохнула, и слабый, практически скулящий звук, похожий на рыдание вылетел из ее рта.
В ту же секунду она рванула вниз по переулку, летя, как будто ветер толкал ее в спину.
Она бросилась на шею мужчине, врезавшись в него настолько сильно, что возможно кто-то другой, не выдержав такого напора отошел бы назад, словно на него налетела каменная стена.
Но мужчина только притянул ее к себе, его сильные руки крепко обхватили ее и подняли вверх. Несрин хотела подойти, но Эдион остановил ее, положив руку на плечо.
Аэлина то ли смеялась, то ли плакала, а мужчина просто обнимал ее, уткнувшись, своей скрытой капюшоном головой, в ее шею. Казалось, он дышал ею.
- Кто это? – спросила Несрин.
Эдион улыбнулся.
- Рован.
Аэлину всю трясло, с головы до пят, и не могла даже заплакать, когда вся тяжесть тоски по Ровану обрушилась на неё, весь вес тех недель одиночества.
- Как ты попал сюда? Как ты нашёл меня? – Аэлина достаточно отодвинулась, чтобы изучить скрытое в тени капюшона суровое лицо, татуировку, видневшуюся с одного бока, и мрачную улыбку. Он был здесь, он приехал, он был здесь.
- Ты ясно дала мне понять, что моему народу не будут рады на твоём континенте, – ответил он.
Даже звук его голоса был одновременно и утешением и наслаждением.
– По-этому я тайком проник на корабль. Ты упоминала о своем доме в трущобах, и я приехал сюда этим вечером. Я бродил по округе, пока не почуял твой запах. Он осмотрел её по-воински, суровым оценивающим взглядом, его губы были плотно сжаты. - Ты должна многое мне рассказать, – затем произнёс он, и Аэлина кивнула.
Всё – она всё хотела ему рассказать. Аэлина сжала его еще сильнее, наслаждаясь рельефными мускулами предплечий, его бесконечной силой. Он убрал упавшую на лоб прядь волос ей за ухо, и затем его мозолистые пальцы нежно погладили щёку. Эта мягкость заставила её задохнуться от ещё одного всхлипа.
- Ты не ранена? – мягко спросил он. – Ты в порядке? Она кивнула ещё раз и уткнулась лицом ему в грудь.
- Я думала, что приказала остаться тебе в Вендалине.
- У меня были причины, которые лучше обсудить наедине, – ответил он, дыша ей в капюшон. – Твои друзья из крепости, кстати, передавали привет. Я думаю им не хватает лишней посудомойки. Особенно Локе – и особенно по утрам.
Она засмеялась и сжала его. Он был здесь, и он не был плодом ее воображения, какой-то сумасшедшей мечтой, и –
- Почему ты плачешь? – спросил он, пытаясь отодвинуться от нее на расстояние достаточное, что бы увидеть ее лицо. Но она прижималась к нему так сильно, что чувствовала оружие, спрятанное под одеждой. Всё будет отлично пока он будет здесь, с ней, даже если всё превратится в ад.
- Я плачу, – ответила она, хлюпая носом, – потому что ты пахнешь так чертовски плохо, что у меня глаза слезятся.
Рован бешено захохотал, заставив всех в округе затихнуть. В конце концов, она отстранилась, улыбаясь во весь рот.
- Принятие ванны не является привилегией безбилетных пассажиров, – сказал Рован, отпустив её, только дабы щёлкнуть по носу. Аэлина игриво толкнула его, но он смотрел вниз по переулку, на ждущих Несрин и Эдиона. Несмотря ни на что, он следил за каждым их движением. И если он посчитает их настоящей угрозой для Аэлины, то они умрут в считанные минуты.
- Ты заставишь их стоять там всю ночь?
- С каких пор ты стал поборником хороших манер? – она обхватила его рукой за талию, не желая отпускать, и боясь, чтобы он не превратился в ветер и исчез.
Он непроизвольно положил руку ей на плечо и это было восхитительное ощущение, однако его рука отяжелела, когда они приблизились к остальным.
Если бы Рован сразился с Несрин или Шаолом, он бы не встретил должного сопротивления. Но с Эдионом... Она ещё не видела, как Эдион сражается – и по взгляду, каким Эдион смотрел на Рована, и несмотря на всё его явное восхищение, ей стало интересно, думал ли Эдион о том, кто выйдет из этого боя победителем. Рован слегка отстранился от её объятий.
Никто не сводил с них глаз, пока они приближались.
Аэлина сжала Рована достаточно сильно, так что он зашипел и ущипнул её в ответ за плечо. Фэйские воины были неоценимы в бою, но при этом они были та еще заноза в одном месте всё остальное время.
- Давайте зайдём внутрь, – предложила она.
Несрин немного отошла, чтобы внимательнее рассмотреть эту по-воински высокомерную хватку.
- Увидимся позже, – сказала мятежница, ни к кому конкретно не обращаясь, уголки её губ потянулись вверх перед тем, как она, развернувшись и направилась в трущобы.
Часть Аэлины порывалась позвать её обратно – та же часть заставиляла её пригласить Несрин в гости. Женщина выглядела одинокой и брошенной на произвол судьбы. Но у Фалюк не было причин, чтобы остаться. Не сейчас.
Эдион зашагал перед ней и Рованом, тихо ведя их обратно на склад.
Даже скрытые слоями одежды и оружия, мускулы Рована были напряжены под руками Аэлины, когда он изучал Рафтхол. Она хотела спросить его, что конкретно он учуял своими усиленными ощущениями, о каких слоях города она ещё не знала. Она не завидовала его превосходному обонянию, по крайней мере только не в трущобах,. Но сейчас было не время и не место для расспросов – до тех пор пока они не окажутся в безопасности. Она не будет говорить с ним пока они не остануться наедине.
Рован молча осмотрел склад перед тем, как отступить в сторону, пропуская её вперёд. Она и забыла, как красиво он двигался.
Она тащила его за руку, ведя вверх по лестнице, в квартиру. Она знала, что он уже успел исследовать каждую деталь, каждый вход и выход, и оценить все способы побега, едва они достигли только середины комнаты.
Эдион остановился перед камином и не снимая плаща, капюшон которого всё ещё скрывал его лицо, оружие он тоже держал под рукой. Она сказала ему через плечо, когда проходила мимо:
- Эдион, знакомься – Рован. Рован, познакомься с Эдионом. Его Высочеству нужно принять ванну, иначе меня стошнит, если я пробуду с ним рядом еще хотя бы минуту.
Ни каких других оправданий для Эдиона не последовало, когда Аэлина затащила Рована в свою спальню и закрыла за ними дверь..
***
Аэлина прислонилась к двери, когда Рован остановился посреди комнаты, его лицо все еще оставалось в тени серого капюшона. Атмосфера в спальне стала напряжённой, каждый дюйм её словно вибрировал.
Она прикусила нижнюю губу, осматривая его: знакомая одежда; набор смертоносного оружия; вечная, противоестественная неподвижность. Они были наедине, и ей казалось, что он украл весь воздух из комнаты и её лёгких.
- Сними капюшон, – сказал он с мягким ворчанием, неотрывно глядя на её губы.
Она скрестила руки:
- Только после тебя, Принц.
- От слёз к дерзости за несколько минут. Я рад, что месяцы разлуки не притупили твоё привычное хорошее настроение. Он откинул капюшон и она содрогнулась.
- Твои волосы! Ты их обрезал!
Она сняла свой капюшон, подходя к нему. В самом деле, его длинные, серебристо-белые волосы были коротко подстрижены. Из-за этого он выглядел моложе, его татуировка больше выделялась, и... он стал ещё красивее. Или ей это казалось просто из-за тоски по нему.
- Так как нам судя по всему придётся здесь много сражаться, короткие волосы больше подходят. Хотя я не могу сказать, что и твои волосы остались прежними. Ты, с тем же успехом, могла бы покрасить их в синий.
- Замолчи. Твои волосы были такими красивыми. Я надеялась, что в один прекрасный день ты позволишь мне заплести их в косички,. Теперь мне придётся купить себе пони.
Она вскинула голову:
- Когда ты превращаешься в ястреба, ты выглядишь ощипанным?
Его ноздри раздулись и она сжала губы, чтобы сдержать смех.
Рован оглядел комнату: огромная кровать, которую она не убрала этим утром, мраморный камин, уставленный разными безделушками и книгами, дверь, ведущая в огромный гардероб.
- Ты не врала насчёт любви к роскоши.
- Не все могут наслаждаться проживанием в аскетических условиях, - сказала она, снова беря его за руку.
Она помнила эту твердость, силу и размер его рук. Его пальцы сплелись с её. Хотя она и помнила его лицо, преследовавшее её во снах последние две недели...но оно, каким-то образом, казалось другим. Казалось, Рован думал о том же самом, смотря на нее.
Он только открыл рот, но она успела втолкнула его в ванную комнату. Зажгла пару свечей у раковины и на полке над ванной.
- Я кажется, упоминала принятие ванны, – сказала она, поворачивая краны и закупоривая слив. – Ты воняешь. Рован наблюдал, как она наклонилась, чтобы взять полотенце из маленького комода у гардеробной.
- Расскажи мне всё.
