Принцесса поняла, что молча улыбается, по удивленным глазам Генти. Пожалуй, она, действительно, выпила больше, чем следовало.
- А почему ты один? - спросила она. Весь вечер Джоф обхаживал одну из девушек Лигас, теперь же той не было видно.
Генти вздохнул.
- Она сказала, что я очень мил, но ей нужно зарабатывать деньги.
- Но ведь ты знал, чем она занимается, - напомнила Эрилин.
- Я почти влюбился!
Она рассмеялась. Он тоже рассмеялся сам над собой.
- Пойдем танцевать? - предложил Генти.
Эрилин покачала головой, ноги в непривычных туфлях уже гудели, да и алкоголь давал о себе знать и сказывался на координации движений.
- Хотя я точно не смогу, как они, - завистливо пробормотал Джоф.
Эрилин проследила за его взглядом. В центре зала танцевали Гэбриэл и Лигас. Он в белоснежной рубашке, она в золотом платье - оба до невозможности красивые. Они очень четко дополняли друг друга, каждое движение, каждый жест в полной гармонии друг с другом. Глаза в глаза, рука в руке. Танец был намного более откровенным, чем те, которые доводилось видеть принцессе, но здесь это было уместным.
Эрилин уже не единожды за вечер слышала реплики из зала, что это самая красивая пара, которую они когда-либо видели. Принцесса была с ними полностью согласна.
Она подумала над тем, что сказала ей Лигас утром, что Гэбриэл провел ночь вовсе не у нее, а у себя в комнате. Что ж, даже если взять за точку отправления то, что Лигас не было резона лгать, Эрилин не сомневалась, что если и не прошлую, но много ночей до этого они провели вместе. Ну, не могут так танцевать люди, между которыми ничего не было!
Танец закончился, Лигас поцеловала Гэбриэла, как всегда, в губы и направилась к лестнице. Впрочем, кажется, это был их вариант дружеского поцелуя, напрочь лишенный скрытых подтекстов.
Джоф хмурился, пытаясь сфокусировать взгляд, но его глаза все равно пьяно косили.
- Пожалуй, мне стоит пойти прилечь, пока я не опозорился и не уснул лицом в стол, - виновато пробормотал он, потирая переносицу.
- Дойдешь? - заботливо спросила Эрилин, в случае необходимости, готовая помочь бедному юноше добраться до его комнаты.
- Пока да, - заверил Джоф и, пожелав спокойной ночи, удалился кривой походкой.
Эрилин усмехнулась ему вслед.
Что ж, пожалуй, и ей пока уползать в свою берлогу.
Она наклонила затекшую шею то вправо, то влево, из волос выпало несколько уже повядших цветов, и принцесса без сожалений смахнула их на пол.
- Мусоришь? - насмешливый голос раздался неожиданно прямо над ухом.
Эрилин вздрогнула и подняла глаза. Гэбриэл улыбался одной из своих самых обворожительных улыбок, и принцесса была слишком пьяна, чтобы пытаться разгадать, искренняя она или нет.
- Боюсь, утром девочкам придется потрудиться, приводя в порядок это место, - сказала она, - и без моего вклада во всеобщий хаос.
Гэбриэл согласно кивнул и сел на недавно покинутый Джофом стул. Эрилин только вскинула брови, она ожидала, что он уйдет.
Зал начал пустеть, музыка еще играла, но уже тише и умиротворенней, праздник шел к своему логическому завершению.
- Как ты?
Мягкий заботливый голос. Без ехидных улыбочек.
Эрилин пожала плечами.
- Все хорошо. Лучше, чем я смела надеяться, когда мы сюда приехали. Я представляла публичные дома обителью порока и разврата, но Лигас, кажется, придала этому названию новый смысл.
- Лигас удивительная, - подтвердил Гэбриэл, окинув взглядом ярко украшенный зал, - она очень долго к этому шла, чтобы создать нечто подобное.
- Ты ее любишь? - Эрилин ляпнула прежде, чем успела подумать.
Но Гэбриэл ответил совершенно спокойно, не сочтя нужным поставить ее на место и напомнить, что это совершенно не ее дело:
- Конечно, я ее люблю. Она мой самый верный и преданный друг. Я бы умер за нее, если бы это понадобилось.
Не похоже, что он шутил. Эрилин поежилась.
Тем временем служанка принесла чистый бокал, и Гэбриэл налил себе вина. Он пил весь вечер, но не было похоже, что алкоголь хоть как-то отразился на его способности мыслить или двигаться. Неужели, сатанидов учат и этому?
- И вы давно знакомы? - на самом деле Эрилин хотела сказать, что уже поздно, и ей следует пойти спать, но слова вылетели сами собой.
- Десять лет.
Сколько ему сейчас? Десять лет назад ему было лет четырнадцать, совсем мальчишка. Что общего у них могло быть? Эрилин не посмела спросить, потому что на самом деле предполагала ответ.
Он пристально смотрел на нее, видимо, пытаясь понять, о чем она думала. Черт бы побрал его глаза, которые, казалось, видели ее насквозь! Эрилин поняла, что краснеет.
- Я был не прав, - неожиданно сказал Гэбриэл, - тебе идут платья.
Эрилин покраснела еще больше. Значит, он все-таки заметил труды Лигас.
- В штанах гораздо удобнее, - заверила она. - Лигас очень хотела надо мной поколдовать, и мне пришлось сдаться.
Гэбриэл усмехнулся, признавая:
- Лигас сложно противостоять, особенно Лигас-Которая-Что-то-Затеяла.
Эрилин чуть склонила голову набок. Значит, он не только заметил платье с самого начала, но и прекрасно понял, зачем все это было сделано? Разгадал их с Лигас неумелую попытку привлечь его внимание к ней? Этого человека вообще можно обмануть?
- Лигас вбила себе в голову, что я тебе нравлюсь! - выпалила Эрилин прежде, чем успела прикусить себе язык, а потом подумала, что, пожалуй, алкогольное опьянение - отличный повод высказать, все, что кипело внутри. Она была не настолько пьяна, чтобы не отдавать себе отчет в том, что говорит, но, может быть, он как раз спишет все на вино?
Почему-то принцесса думала, что он засмеется и скажет, что в жизни не слышал большей ерунды. Но Гэбриэл лишь приподнял бровь, причем, удивился он, кажется, не самой информации, а тому, что Эрилин решилась произнести ее вслух.
Он вздохнул, на губах появилась совершенно беззащитная улыбка.
- Эр, ты мне действительно нравишься. Я вел себя вчера как полный придурок, пытаясь скрыть это, и сделал тебе больно.
- Вовсе не... - пылко начала Эрилин и тут же оборвала себя на полуслове. Сатаниды чувствуют ложь, это она читала еще в учебниках. Глупо пытаться натянуть на голову свою гордость, когда она уже корчится в ногах.
- Прости меня, - очень серьезно попросил он.
Это не было похоже на игру. Конечно, Эрилин прекрасно понимала, что, если Гэбриэл захочет, он обманет кого угодно, но почему-то была уверена, что такими словами он шутить не будет.
