Я рада, что она сейчас здесь, с нами. Быть может, полученные в детстве раны заживут?..
Отмечу Новый Год (ну традиция, что тут поделаешь) — и пойду к ней. Мы договорились встретиться в час у выхода из башни.
ДАРМ" РИСС
Сессен дала мне дубликат ключа от своей комнаты перед каникулами.
— Заскакивай, если соскучишься, — подмигнула она.
Не то, чтобы я соскучился… но с ней, по крайней мере, забываешь на время обо всём.
Вы никогда не мечтали об амнезии?
Я зашёл в комнату, но демоницы там не было. Обидно… Ещё обиднее — в восьмигранке послышались шаги и смех. Стрекоза, демон! Интересно, что она здесь делает? И что подумает, застав меня в своей комнате с ключо… ой-ёй.
Закатился под кровать, решив выбраться, когда девчонка уйдёт. Надеюсь, это будет скоро. Зря надеюсь… Она с Аспидом. Теперь мне на ум пришли свечи, бокалы и бутылка какого-то вина в углу… Точно, она вчера говорила про какой-то своё праздник с Земли. Мать моя паучиха, да я и правда идиот. Вылезти сейчас из-под кровати, отряхнуться, сделать морду кирпичом и уйти?
— Аспид, помнишь, я говорила, что у нас сегодня отмечается праздник?
— Да… что-то вроде.
— Называется Новый Год. Ты садись… и закрой глаза.
Надо мной скрипнула кровать. Ну, великолепно!
— Папа, а что ты здесь делаешь?
Я сначала не обратил внимания на шёпот, но курносое любопытное личико Эммы заставило снизойти мыслями до подкроватной реальности.
— А ТЫ что здесь делаешь?! И никакой я тебе не папа! — зашипел я. — Пшла вон отсюда!
— Не-а, не пойду. Я тоже хочу праздник отметить, а Лаэли меня выгоняла, говорила, что я ещё маленькая… А ещё они говорят, что у меня не должно быть две папы, а должна быть папа и мама. Ты будешь мамой?
— Ч..то? Бабушкой ещё скажи!
Пока мы препирались, наверху зажглись свечи — на полу заиграли мягкие оранжевые блики. И иллюзия снега. Спасибо тебе, Лаэли, что только иллюзия.
— Ну вот. Открывай глаза!
Аспид задержал дыхание а затем исторг из себя что-то восхищённо-неразборчивое. Из соображений элементарной вежливости я пытался заткнуть уши и Эмме, и себе, но это было сложно по причине недостаточности конечностей.
— Тебе нравится так отмечать праздник?
Да, демон меня забери, я просто в восторге!
Кровать прогнулась ещё чуть-чуть. Хорошо, что девушка худенькая… Студентки МУМИ вообще полными не бывают. Почему? Интересный вопрос… подумаю-ка я об этом…
— Па-ап! А что они там делают? Можно я посмотрю?
Что двое молодых магиков могут делать в полутьме на кровати? М-да.
— Маленькая ещё!
Звякнули бокалы.
— Ты прелесть.
Так-так, о чём там нам рассказывали на лекции? Значит, потоки, проходя через Кор, образуют… э… образуют…
— Аспид, ты устал?
— Нет, что… а? Да, я устал, — в голосе онъа мелькнуло удивление, которое тотчас же пропало, сменившись мощным зевком. — Прости, милая, я и правда, что-то…
— Ничего, я понимаю, — мягкий и заботливый голос землянки.
А я нет.
— Или к себе Аспид, и ложись спать… Увидимся завтра.
Ещё один долгий прощальный поцелуй (быстрее уже, что вы там копаетесь!) — и онъ убрёл к себе, подволакивая ноги.
— Папа, теперь можно вылезать? — затрещала неугомонная Эмма, которая теперь была ростом с табуретку. И по интеллекту далеко от неё не ушла…
— Да уж вылезай, милая! — под кроватью материализовалось суровое лицо землянки.
— Э… привет, — я не нашёл ничего лучшего, чем оскалиться и помахать рукой.
Сейчас меня будут убивать — медленно и со вкусом.
Вместо этого она, потаращившись на нашу семейную идиллию, вздохнула и исчезла. Сверху донёсся её ворчливый голос, так непохожий на недавнее воркование с кавалером.
— Выбирайтесь уже. Испортили мне праздник, варвары… Ну, Кенррет, теперь ты просто обязан мне сказать, какие увеселения в ходу у тебя на родине — чтобы я могла отомстить.
— Мне кажется, или ты не слишком разочарована? — я набрался нахальства спросить, отряхиваясь (хотя под кроватью не было ни пылинки) и садясь рядом.
Вместо ответа она взяла на руки Эмму, оправила её юбочку.
— Смотри, линяет: почти все чёрные волосы вылезли. Совсем не эмо — разбаловали мы её.
— А давай я её стукну? — кровожадно предложил я.
— Не смей!
— Посмею! Я её породил, я её и…
— Ага, признался, признался! — захохотала девушка, откидываясь назад. — Эмма, да он же впервые признал ваше родство. Кричи "Ура!"
— Ура-а! — послушно заверещало это маленькое чудовище.
Что за дурдом. Надо объясниться и уйти поскорее.
— Лаэли, я хочу сказать, что я не следил за тобой… И вообще ничего плохого не замышлял — а под кроватью был потому что…
— Прекрати оправдываться, тебе это не идёт.
— Ты думаешь?
Она материализовала ещё два бокала.
— Будешь шампанское?
— Это такое вино?
— Нечто вроде. Если не торопитесь… составите мне компанию? Я всё-таки намерена отметить праздник.
Она склонила голову, покачивая бокал, в котором пенилось что-то золотого цвета.
Она красива, всё же. Это не изящная хрупкость Инелен, не беззащитность Медианы и не чувственность демонессы — а что-то совсем другое. Не могу описать это словами.
— Я? Нет, не тороплюсь… Расскажи мне про праздник.
— Эмма, ты выпьешь сок. И не спорь!
Дитя алхимии покорилось, сидя на столе и болтая ногами. Милое у нас семейство, м-да.
— Новый Год у нас служит для летоисчисления — это граница между двумя годами, как несложно догадаться. Обычно собираются семья и друзья, в полночь слушают, как бьют часы, пьют шампанское и загадывают желания. А потом пускают фейерверки, танцуют и валяют дурака всю ночь — у кого на что фантазии хватит. И ко всем приходит сказочный дух по имени Дед Мороз и дарит подарки… Знаешь, — она смущённо рассмеялась. — Я не могу объяснить. Это надо почувствовать — в Новый Год все ждут чуда.
Я не знал, что сказать. Пожал плечами — что-то сообразительный сегодня, аж самому страшно. Что-то ещё выдам?
— А полночь уже наступила, кстати? Неважно. Дарм" рисс, Эмма — сейчас будут бить часы, двенадцать раз. И вы должны успеть загадать желание, которое обязательно сбудется. Понятно?
Дитя закивало головой, из которой клочьями лезли старые чёрные волосы. Она-то ещё верит в то, что желания сбываются…
У стены появилась иллюзия заснеженной башни с часами — стрелка подобралась к полуночи.
— Готовы? Ну… вперёд.
И часы начали бить. В этот момент я почувствовал что-то странное… как в детском глупом сне: кажется, ещё вот-вот, будет двенадцатый громкий "бом", и всё изменится. Придёт То Самое, Чудо…
