– Где же он раздобыл столько золота?
– Бурая пыль помогла ему разбогатеть. Егра ведает ее добычей. И охоронцы тоже его люди. В его руках все управление княжеством. Уже давно.
– Как же так получилось?
– Батюшка часто болел, – тихо ответила Наталья. – А пока он болел, всеми княжьими делами занимался старший советник.
Глеб мрачно усмехнулся.
– Олигарх, ведающий добычей бурой пыли, взял власть в княжестве в свои руки? Ловко. В моей стране один олигарх попытался сделать то же самое, но вместо княжьих палат попал в темницу.
Губы княжны задрожали.
– Глеб, – тихо позвала она. – Поцелуй меня еще раз. На прощанье.
Орлов угрюмо молчал.
– Пожалуйста… – дрогнувшим голосом проговорила Наталья. – Один раз.
Глеб помедлил еще немного, потом наклонился и поцеловал девушку. На этот раз поцелуй получился долгим. Отняв губы от губ княжны, Глеб сказал:
– Теперь твой разлюбезный Егра объявит на меня охоту?
Княжна покачала головой:
– Нет. Он ничего тебе не сделает.
– Почему?
– Я не позволю ему это сделать. Егра любит меня. Он выполнит все, что я скажу.
– Странный у нас с тобой разговор, – с угрюмой усмешкой заметил Глеб. – Знаешь, я ведь думал, что люблю тебя. Но, видимо, я ошибся. Я слышал, что ради любви люди готовы пойти на все. Я не готов.
Он поднялся с табурета.
– Прощай, княжна. Не поминай лихом.
– Обожди! – Наталья протянула руку к полке, прибитой к стене, взяла с нее какую-то вещицу и протянула ее Глебу. – Пусть это будет у тебя, – дрогнувшим голосом сказала она. – Вспоминай иногда обо мне.
Глеб сгреб вещицу, развернулся и пошел к двери. Только за дверью он взглянул на то, что держал в руке, и увидел, что это терракотовая дощечка с портретом княжны.
Покинув княжий терем, Глеб неторопливо брел по широкой, плотно накатанной городской дороге. В душе у него было пусто и тоскливо.
«Кто я теперь? – думал Глеб. – Что я? И куда податься?»
За спиной послышался топот. Глеб обернулся и увидел бегущего к нему со всех ног княжьего холопа.
– Уф-ф… – выдохнул Липок, останавливаясь. – Насилу тебя догнал, чужеземец. Вот, держи!
Он протянул плотный кожаный мешочек.
– Что это? – не понял Глеб.
– Золотые солиды! За то, что ты принес пробуди-траву!
Глеб прищурился на лакея и недобро спросил:
– Кто передал?
– Советник Егра, – ответил тот. – Ну, бери!
Секунду поколебавшись, Глеб взял кошель и сунул его в карман.
– Удачи, чужеземец! – улыбнулся Липок. – И да помогут тебе боги!
Он развернулся и быстро зашагал к терему. Глеб посмотрел холопу вслед, вздохнул, развернулся и побрел по вечерней улице куда глаза глядят.
Минут двадцать он шел, не поднимая головы и не глядя по сторонам. А когда остановился, увидел перед собой большую избу с коровьим черепом, прибитым над дверью. Так вот куда привели его ноги. В кружало!
Орлов усмехнулся. Что ж, не самый плохой вариант. Он вынул из кошеля несколько монет и положил их в карман, а сам кошель запихал за пазуху.
8
Прошла ночь, и наступил день. Потом снова пришел вечер. За ним снова последовала ночь. Днем Глеб пил в кружале брагу и сбитень, а ночью валялся на топчане в комнатке, которую он снял у целовальника Озара за пару наменянных серебряных монеток.
В тот день он тоже пил, но не один и не со здешними купцами. За дубовым столом рядом с Глебом сидел высокий худощавый человек с гордым лицом и темными, жидкими, зализанными назад волосами. Это был гофский путешественник Ренсен.
– Я устал пить, – говорил ему Глеб, вновь наполняя свою кружку брагой. – Но я не знаю, что мне делать.
Ренсен кивнул и сказал:
– Озар говориль, ты приходиль из другой страна?
Глеб отхлебнул браги и ответил:
– Да. Моя страна называется Россия.
Путешественник наморщил сухой лоб.
– Я не слишать такой страна, – сообщил он.
– Еще услышишь. Она огромная, у нее великая история, обалденная литература и музыка, и еще в ней много нефти, дорог и дураков.
На лице путешественника отобразилось легкое недоумение.
– Прости, но я не все понималь.
– А тебе и не нужно. Видел на небе звезды?
Путешественник посмотрел на потолок и кивнул:
– Та. Видель.
– Это называется космос. И первым туда полетел наш российский парень – Юрий Гагарин.
Ренсен обдумал его слова и сказал:
– Мне надо выпиваль.
– Мне тоже, – отозвался Глеб.
Орлов взял кувшин и разлил брагу по кружкам. Они стукнулись кружками и выпили.
– Хороший браг, – похвалил Ренсен. – Но наш биар люшче.
– Биар?
– Та. Солодов биар. Очшень вкусно.
– Значит, вы уже умеете варить пиво? Это здорово! А что вы еще умеете?
– Много что. У нас есть поуп. Он живет в Рим и говорить с Богом. И Бог говорить нам, как делять карашо. – Ренсен отпил браги и вздохнул. – Но я не верить поуп.
– Почему?
– Потому что поуп – человек, а не Бог.
– Логично, – согласился Глеб.
Несколько минут они пили молча.
– Когда ты будешь вернуться домой? – спросил после паузы Ренсен.
– Не знаю, – ответил Глеб. – Кажется, я застрял здесь надолго.
– Это дикий страна. Здесь много злой.
– Согласен, – кивнул Глеб. – Но один умный человек сказал: нужно делать добро из зла, потому что его больше не из чего делать.
Путешественник улыбнулся:
– Я понимать. Это очшень мудрый слова. Давай выпьем за этот слова!
– Давай! – согласился Глеб.
Они снова выпили. Глеб поставил на стол опустевшую кружку, пристально посмотрел гофскому путешественнику в лицо и спросил:
– Скажи мне, Ренсен, для чего ты путешествуешь?
– Ну… – Ренсен пожал плечами. – Я хотель искать Бог. Хотель искать ответ.
– Какой ответ?
– Кто я? Зачем я?
– Нашел?
Путешественник покачал головой:
– Нет.
– А если бы эти ответы оказались слишком страшными? Ты все равно хотел бы их выслушать?
Ренсен задумался на несколько секунд, после чего кивнул головой и уверенно проговорил:
– Я бы хотель.
На губах Орлова появилась невеселая усмешка.
– А я знал одного человека, который отказался от знания.
– Почему?
– Не знаю. Наверное, струсил. А теперь он мучается и не может найти себе места.
– Поделом вор и мука, – строго выговорил Ренсен.
– Да, ты прав. И все же… Как думаешь, у этого человека есть второй шанс?
Прежде чем ответить, Ренсен все обдумал. После чего изрек:
– Шанс бывать всегда. Но мы не всегда его смотреть.
Глеб вздохнул и сказал:
– Весело с тобой, путешественник. Но, пожалуй, мне пора пройтись по свежему воздуху. Бывай здоров, гофский странник.
– И тебе здоров.
Глеб встал из-за стола, пожал Ренсену руку и двинулся к выходу.
