В общем-то, не ожидая ответа, Вольфгер крикнул:
— Кто вы такие? Что вам надо?
И неожиданно услышал, как кто-то из слизней выдохнул:
— Эльф-ф-ф-хм-ф… Н-а-а-а-м-х-м-ф…
— Карл!!! — заорал Вольфгер, — тревога! На барку напали, на помощь!
Из каюты выскочил оборотень, сжимая в руках секиру. Он был босиком, в штанах и нательной рубахе. Громадный, неистовый, он набросился на странных существ и принялся их кромсать. Секира влетала и с чавканьем врезалась в тела гигантских слизней, разбрызгивая тёмную, едко пахнущую жидкость, видимо, заменявшую им кровь.
Внезапно Карл сквозь зубы ругнулся.
— Ты ранен? — крикнул ему Вольфгер.
— Да нет, но эти твари ядовитые, они жгутся, как крапивой, только сильнее, а я без сапог!
— Так иди, оденься, я сдержу их!
— Нет! Их слишком много, потом! — выдохнул Карл, в очередной раз опуская секиру.
На палубу из каюты шариком выкатился Рупрехт. Гном поднял свой пистолет и четырежды выстрелил. Полыхнуло огнём, маленькую фигурку заволокло дымом. Однако выстрелы на слизняков, казалось, не оказали никакого действия — пули без особого вреда проходили через их студенистые тела. Гном отбросил пистолет и выхватил кинжал.
— Куда?!! — заорал Вольфгер, — гном, а ну, назад! Сожрут!!!
Рупрехт и сам понял, что этот противник ему не по зубам и отступил.
— Позову лодочника! — крикнул он.
— Лучше не лезь на нос! — ответил ему Вольфгер, разрубая очередную тварь. — Не вылезут они, только сам пропадёшь! Лучше прикрой каюту!
Из каюты, зябко запахивая одежду, показалась Ута. Увидев нападающих, она ойкнула и отшатнулась. Вдруг её взяли за плечи и отодвинули в сторону. Эльфийка решительно шагнула на палубу и без малейших колебаний погрузила левую руку в пламя факела, а правой сделала странный знак. Огонь мгновенно изменил цвет, став изумрудно-зелёным. Девушка выдернула факел из скобы, зачерпнула пламени в горсть и швырнула на палубу. Потом ещё и ещё. Зелёное пламя стремительно растекалось по доскам, бортам, разбросанным вещам, не причиняя им ни малейшего вреда, но попав на тело слизня, оно яростно вспыхивало и обращало его в кучку пепла.
Вольфгер быстро понял, что ему нужно делать. Он, как это раньше делал для него Карл, встал сзади слева от эльфийки, мечом и кинжалом защищая её от атак гигантских слизняков, а она все швыряла и швыряла зелёное пламя на палубу.
Наконец, когда ни одного слизня на барке не осталось, Алаэтэль подняла над головой полыхающий факел, выкрикнула заклятье и швырнула факел за борт.
Вода на мгновение полыхнула травяным цветом, за бортом в последний раз пронёсся стон-выдох: «Хм-ф-ф…» и всё стихло.
— Вроде отбились, — облегчённо произнёс Карл и неожиданно осел на палубу.
Вольфгер бросился к нему:
— Рупрехт, монах, помогайте, в каюту его!
Барон, собрав все силы, поднял Карла за плечи, монах и гном взялись за ноги. Карл внезапно громко застонал и оттолкнул Рупрехта.
— Что такое? — спросил Вольфгер.
— У него с ногами что-то, — пояснил гном, — распухли до ужаса!
— Карл, обхвати меня за шею! — приказал Вольфгер.
— Вы не поднимете меня, господин барон, — прохрипел Карл, — я вас так задушу, я лучше ползком….
— Не разговаривать!!! — рявкнул Вольфгер, и Карл молча подчинился.
С великим трудом оборотня удалось затащить в каюту и положить на нары. Его ноги посинели и страшно распухли, до колен они представляли собой подобие огромных сарделек.
— С этим что-нибудь можно сделать? — обратился Вольфгер к эльфийке.
— Немного, — сказала она. — На нас напали древние враги эльфов, дети изначальной тьмы, наверное, их привлекла моя магия, когда я забавлялась с огоньком свечи. Не думала я, что они ещё остались в этом плане бытия, а вышло вон как…. Моя вина. Эти существа ядовиты, но яд их есть слабый. Боль я сейчас сниму, а через день-два отёк уйдёт сам по себе, надо только полежать.
Кот, который всегда недолюбливал оборотня и старался держаться от него подальше, неожиданно прыгнул на грудь Карла, сделал пару кругов, прихватывая его когтями, и улёгся — по всегдашней кошачьей привычке хвостом к лицу.
— Ну, всё, — улыбнулась Ута, — теперь за Карла можно не беспокоиться. Если за лечение взялся Кот, больной поправится уже к завтрашнему дню.
— Нет, но каков лодочник с сыновьями? Трусливые негодяи! — неожиданно вскипел гном, — они должны были прийти к нам на помощь! Я сейчас пойду и…
— Никуда ты не пойдёшь, — неожиданно властным тоном произнёс монах, — сядь на своё место.
Удивлённый неожиданной реакцией обычно тихого и вежливого старика, гном повернулся к нему и задиристо спросил:
— Это ещё почему?
— А потому. Ничем они нам не обязаны. Они подрядились довезти нас до Виттенберга, так? Так, ну так они и везут. А драться с чудовищами они вовсе не должны, они не воины, а простые крестьяне, только зарабатывают свой хлеб не на пашне, а на реке, понимаешь? И потом, Вольфгер не их сеньор, мы для них посторонние люди, и, если уж быть совсем честными, то этих чудовищ мы сами приманили. Сначала Вольфгер вздумал расспрашивать барочника про водяных, а потом ещё госпожа Алаэтэль со своими заклятьями…. Ну что ты с ними сделаешь? Изобьёшь? Так они тебе это и позволили, мужики-то они здоровенные, и их трое, а ты, мастер гном, один…. Напугаешь их до полусмерти? Они прыгнут за борт и уплывут, берег недалеко, а вот что мы будем делать с этой баркой без экипажа, а?
— Ну, положим, за борт они прыгать не станут, — ухмыльнулся гном, — думаю, они теперь долго купаться будут только в кадушке, в реке-то эти …. Но ты прав, мастер монах, я сказал, не подумав, пусть себе трясутся в своей конуре до утра. Дойдём до Виттенберга — и, надеюсь, больше их никогда не увидим.
— Что-то количество приключений в нашем путешествии уже переходит все разумные границы, — мрачно заметил Вольфгер, — и мне это совсем не нравится. Никогда со мной такого не было: чуть не каждый день то разбойники, то твари какие-то волшебные, и все стараются голову откусить….
— Тёмные твари тоже чувствуют приближение Князя Тьмы, — тихо сказал отец Иона, — и просыпаются от своего вековечного сна. Всё логично, и эта логика неумолимо свидетельствует: светопреставление всё ближе. Молитесь, дети мои, молитесь!
— Что ж, если ничего другого нам не останется, будем молиться, — сказал Вольфгер, — а пока наша главная задача — добраться до Виттенберга и встретиться с доктором Мартинусом Лютером. Надеюсь, до встречи с ним больше ничего не произойдёт.
Но уже следующим утром барон Вольфгер фон Экк понял, что его надежде не суждено сбыться.
