– Но выйти против хозяина с голыми руками – верная смерть, – прерывисто, на резких выдохах продолжал он. – Одно его прикосновение – и я словно проваливаюсь в волчью яму, теряю память, силу, желание сопротивляться… остается только боль и ужас. Как у связанной крысы.
Рыска поняла, что под «хозяином» Альк имеет в виду вовсе не кормильца.
– Ты думаешь, он вернется?
– Он уже вернулся.
От распахнутого окна будто стужей повеяло, девушка еле подавила вскрик.
– Ты его видел?!
– Нет. Но он крутится где-то поблизости. Иначе я бы не облажался с рукой.
– А может, ты просто… – Девушка деликатно умолкла.
– Нет. – Мужчина отвернул голову, и ладонь соскользнула.
Пользы от нее все равно уже не было – нагрелась так, что Рыска сама почувствовала себя больной. Отыскав кусок ткани, девушка сделала Альку мокрую повязку на лоб, но уйти спать, оставив саврянина в таком состоянии, все равно побоялась.
И тут Рыску осенило.
– Альк, а давай я твою дорогу поменять попробую?!
– Нашлась путница… – проворчал саврянин. – Думаешь, я не пробовал? Подправил, насколько смог, но такого, чтоб с утра совершенно здоровым встать, на ней все равно нет.
– Так давай и я немножко подправлю, будешь хоть чуть-чуть поздоровее! Ты же меня от простуды лечил.
– Не дури голову, – устало сказал Альк, натягивая покрывало повыше – теперь его знобило.
Но Рыска не ушла. Если она хотя бы попытается, хуже ведь не будет, верно? Девушка облокотилась на печь, положила голову на руки, одновременно касаясь ими Алькова бока. Уже привычно представила ворот, дороги – на этот раз их получилось много-много, будто паучьи ножки, и все разные – потолще, потоньше, потемнее, покривее. Может, это те самые вероятности и есть? Где тракт – выше, где козья тропа – ниже. «Я хочу такую, чтобы Альк выздоровел!» – от всего сердца пожелала она, сжимая пальцы.
Странно, но на этот раз усилий почти не понадобилось. «Ворот» провернулся так легко, что Рыске почудилось, будто она падает – в животе екнуло, девушка испуганно прижалась к печи, не сразу ее ощутив.
– Кажется, получилось! – облегченно выдохнула Рыска, не открывая глаз.
– Получилось?!
Спят крысы беспокойно – вздрагивают, попискивают, будто заново переживая день.
Там же
После обеда (завтрак Альк с Рыской проспали, а Жар пожалел их будить, тихонько поел и собрался сам) крыс поуспокоился и сварливо обратился к девушке, протирающей стол:
– Пойди хоть деньги забери, балда. Кормилец мне два сребра должен, я вечером забыл забрать.
– Хорошо. – Рыска тут же отложила тряпку, радуясь возможности хоть немного загладить свою вину. Забыл он, ага! Небось так плохо было, что о деньгах даже не думал. А вместо благодарности за исцеление полночи на нее «орал»! Ну да, назад в человека не получилось… зато выздоровел же!
– Я с тобой. – Крыс перепрыгнул с лавки Рыске на грудь. Девушка машинально придержала его рукой, чтоб не сорвался. – А то начнет еще отпираться или меньше даст, а ты, ягненочек эдакий, смутишься и уйдешь.
– И вовсе я не ягненочек! – с досадой возразила Рыска. Альк, как всегда, был прав. Если кормилец будет вести себя вежливо и даже сочувственно, делая вид, что ни сном ни духом ни о каких деньгах, то скандалить с ним она не сможет.
– Ладно – овца. Идем. – Крыс юркнул за пазуху. Девушка успела забыть, какой он царапучий и щекочущийся, и вздрагивала при каждом копошении.
– А что мне кормильцу сказать? Он же меня не видел никогда, вдруг не поверит, что я от тебя?
– Поверит, – нехотя проворчал Альк. – Я его предупредил.
– Так ты знал, что снова в крысу превратишься?! – возмутилась Рыска. – А чего тогда из меня виноватую сделал?
– Знал, что когда-нибудь это снова произойдет, – поправил крыс. – Но не так же скоро!
– Лучше болеть, да?
– Да, – отрезал Альк и замолчал до самой кормильни.
А там их поджидал сюрприз: у порога в позе вышибалы – расслабленно привалившись к косяку, но зорко посматривая по сторонам – стоял… наставник Алька.
Рыску он заметил сразу, выпрямился и шутливо поклонился:
– Добрый день, госпожа видунья.
– З-здравствуйте, – с запинкой отозвалась девушка. – А что вы тут делаете?
– Подменяю одного упрямого недоросля, – благодушно сообщил путник, словно добрый дедушка, которого внук попросил посторожить гусиное стадо, пока он сбегает искупнется.
– А кормилец согласился?
– Попробовал бы он отказаться, – усмехнулся мужчина. – Что, Альк вконец расхворался? Неудивительно, он уже вчера вечером еле на ногах держался.
– Так это из-за тебя мне руку рассадили?! – Крыс выбрался девушке на плечо, сгорбился и взъерошился.
– Ах вот оно даже как. – Путник с интересом уставился на него. Рыска в испуге попятилась, но мужчина притушил алчный огонек в глазах и отнимать «свечу» не бросился. – Нет, я в поселке только с прошлого утра. Но уже наслышан о твоих подвигах.
– Шпионишь?
– Присматриваю, – спокойно поправил путник. – Вон даже услугу оказал.
– Я тебя о ней не просил.
– Ну попроси о чем-нибудь другом. Или спроси.
Предложение застало Алька врасплох. Крыс недоверчиво наклонил морду, прищурился – так просто?!
– Ты знаешь, что мне нужно, – медленно сказал он.
Путник не стал отпираться или возмущенно отказываться, как Альков дед, однако вместо ответа задал встречный вопрос:
– А сам еще не догадался?
– В общих чертах.
– Ну а в частности – пойди да уговори его отпустить тебя. По доброй воле.
– Очень смешно, – разочарованно проворчал Альк.
– Зря, ведь я не шучу. Девочка-то действительно хотела тебя освободить, от чистого сердца. А что вышло абы что – так ведь твоя хозяйка не она. Проси у того, с кем вы связаны изначально. У Райлеза.
– Ты его видел?! – встопорщил усы крыс. – Он же полоумный! Могилы раскапывает, вцепился в меня, как вошь в лысину.
– Да, – согласился путник, – это действует в обе стороны. И на него, похоже, даже сильнее, чем на тебя. Его лишили права на «свечу», а по-хорошему надо было вообще вздернуть на воротах Пристани. Не знаю, что там у него с дядей было, но вряд ли честный поединок по «личным, не подлежащим огласке причинам», как утверждает Берек. Небось выгораживает племянничка ради сестры, ее и так от этих известий чуть удар не хватил.
– Что, он тоже жив?! – вырвалось у изумленной Рыски.
– Да, хотя до сих пор отлеживается. Рана довольно серьезная, не будь он путником…
– Какая, однако, неубиваемая семейка, – фыркнул крыс без малейшего сочувствия. И мрачно добавил: – Нет, этот меня не отпустит. Скорее сдохнет.
