— Гениально! — разозлился Инсилай. — Как ты все это себе представляешь? Являюсь я, весь в золоте, и голыми, нет, скованными руками убиваю Таура, который очень комфортно чувствует себя в Запределье, где он один и может колдовать. Чем я, по-твоему, его сражу, взглядом, что ли?!
— Не знаю, — призналась Мирна. — Мы пытались пробраться к отцу за советом, но не получилось. Наверно, ты сам должен найти ответ.
— Сам я могу ответить вам только то, что вы большие фантазерки. Конечно, надежда — вещь прекрасная, но ставку на чудо делать не стоит. Я не стремлюсь в народные герои и не ищу приключений на свою разбитую… голову.
— Вряд ли битву с Тауром можно назвать приключением, — усмехнулась Мирна. — Но если она должна произойти, то обязательно произойдет. И если твой жребий — в ней участвовать, именно так и будет, как бы ты от этого не бежал.
— Посмотрим, — губы Инсилая скривились в усмешке, — в ближайшие дни я собираюсь в такое измерение, где не достанет даже Черный Магистр. Впрочем, я не буду возражать, если он решит составить мне компанию.
— Боюсь, тебе придется отложить свое путешествие, — спокойно сказала Мирна. — Ты — избранный из клана Скорпиона, и ты примешь бой, даже если небо упадет на землю, пытаясь помешать этому.
— Давай оставим небеса в покое и вернемся на грешную землю, — миролюбиво предложил Инсилай. — Таур дал мне три ночи. Один день уже прошел, другой вот-вот настанет. А потом придет третий день, последний. И, если небеса соблаговолят остаться на месте, Великая Битва не состоится за неприбытием участника, то есть меня. Мертвые не сражаются. Ваурия — не Эйр, здесь Волшебники умирают легко.
— Пока что ты смотришься весьма живенько! — огрызнулась Мирна. — Не стоит опережать события.
— Какого черта! — глаза Инсилая сверкнули нехорошим светом. — Отвяжись от меня! — А дальше пошел сплошной фьюк. Или разозлился по-черному, или не хотел, чтобы я поняла, что он говорит. Мирна фыркнула и, коротко чирикнув, перешла на русский:
— В другой раз, наследничек! — ее кошачьи глаза стали зелеными, как изумруды, зрачки сузились до черточек. Мирна с Илаем молча уставились друг на друга. Мне показалось, что в черноте ночи, там, где пересеклись их взгляды, проскочила синяя молния… или не показалось. Они буравили друг друга глазами минуты две, не меньше. Мне надоело наблюдать за их дуэлью, и я вмешалась.
— Может, побережешь силы для Таура? — невинным голосом поинтересовалась я у Илая.
— О, господи! — Инсилай страдальчески возвел глаза к небу. — Да вы здесь все сумасшедшие!
Он неожиданно резко поднялся на ноги и начал мерить шагами тесное пространство клетки, громко звякая кандалами. Я покосилась на стражников. Как бы они не проснулись от этого перезвона! Слава богу, обошлось. Стража спала, Мирна молчала, Инсилай, как раненый зверь, метался по клетке, мрачно присвистывая что-то себе под нос. Не уверена, но предполагаю, что ругался по-Эйрски вполголоса. Ну, молодцы, нашли время отношения выяснять.
— Все, хватит! — я сама себе удивилась. — Мирна, отойди, пожалуйста, я хочу сказать ему пару слов по секрету.
Кто знает, как кольцо на нее подействует. Она ведь тоже потомственная колдунья. Я подошла так близко, что уперлась лбом в золотые прутья.
— Секретничать будем? — он перестал расшагивать по клетке, присел на одно колено рядом со мной и хитро подмигнул.
Мы посмотрели друг другу в глаза. Локи не сообщил мне заклинания на данный конкретный случай, но правила пользования кольцом я хорошо усвоила. Я ткнула перстень под нос Инсилаю и сказала, не отводя взгляд:
— Ты будешь участвовать в этой Битве. Ты обязательно победишь. Ты не имеешь права проиграть, если не хочешь, чтобы Таур плясал на твоей могиле и заодно на моей.
Инсилай смотрел на мою руку стеклянными глазами. Как понять, подействовало кольцо без заклинания или нет? На всякий случай я повторила:
— Ты примешь бой и победишь, понял?
Единственное, чего я добилась — сумасшедшего взгляда. Ну и сила у этого перстня, один взгляд — и сразу зомби. «Волшебники — рабы кольца, — вспомнились вдруг слова Локи. — Будь осторожна. Если ты прикажешь Инсилаю умереть — он умрет». Я убрала руку и пощелкала пальцами перед носом впавшего в транс Илая:
— Ау! Вернись, пора.
Он прижал руку ко лбу, прикрыл глаза и тряхнул головой, словно пытаясь проснуться или отогнать видение. Видимо, ничего у него не вышло. Он на мгновение замер в неподвижности. Я видела, как бьются на висках Инсилая тонкие синие жилки, а пальцы побелели от напряжения. Когда он, наконец, открыл глаза, в них застыло недоумение.
— Будто поленом по затылку стукнули, — проворчал он, оторвав руку от лица. — Что-то случилось, или мне показалось?
— Все нормально, никакого полена, — успокоила я. Господи, ну как же понять, подействовало или нет? Как-как, спросить и все, — Ты готов?
Его черные глаза сверкнули в темноте каким-то странным блеском. Брови сошлись на переносье, отчего в лице появилось что-то хищное. Я вдруг поняла, что он — настоящий волшебник. Грозный и могучий. Не знаю почему, поняла и все.
— Готов? — переспросил он отрешенно. — Да, наверное, раз вы все так настаиваете. Только, уверен, вы сами не знаете, о чем просите. Ты и представить себе не можешь, какой ужас пробуждаешь к жизни… Я не хочу крови. А то, что будет…, будет страшным сном. Странно. Кажется, я сплю и не могу проснуться. Сон наяву. И все происходит так, как не должно быть никогда. Словно в Зазеркалье — война отражений. Когда сила становится слабостью, а слабость силой. Смерть спасает жизнь, а добро творит зло. Чертовщина какая-то. Еще ничего не произошло, а уже ничего нельзя изменить.
Что-то не сложилось в магии кольца. А если и сложилось, то не так. Тоже мне добрая фея… Ох, говорил же папа — не умеешь, не берись.
Неутомимый Ронни все-таки ушел спать. Альвертина и вовсе не просыпалась. На кухне были только Наталья и Лика. Голова Натальи была обернута махровым полотенцем, из-под которого выглядывал целлофановый пакет, измазанный чем-то фиолетово-черным.
Уговорив Наталью сменить ярко-салатовый цвет волос на более приемлемый в условиях Москвы, Лика сперва попыталась решить проблему с помощью колдовства. После нескольких пассов Наталья стала обладательницей самой экзотичной в реальном мире шевелюры. В ней имели место все оттенки существующих цветов от черного до лимонно-канареечного. Ко всем прелестям волосы в спектре от фиолетового до зеленого вились непокорными кудрями, а остальные были идеально прямыми, рассыпаясь непослушной соломой.
Наталья, увидев свою голову, проявила завидное хладнокровие и ограничилась пузырьком валерьянки и пожеланием выглядеть поскромнее.
