Каве вспомнила мраморные ступени, уходящие под воду, арку, колокол и поцелуй. Неужели полудух и вправду к ней неравнодушен? Невольно она поморщилась. Вряд ли Истинного Чародольского Князя вообще можно очаровать. Хотя все – Эрис, Патрик, этот Шелл, даже Лешка! – уверены, что у нее это получилось. Мало того, полудух только что сам расписывал ей перспективы возможной совместной жизни. Но главное другое – он что-то знает, чертов полудух, что-то, связанное с Кругом Силы… Или догадывается, что там произойдет завтра, когда встретятся три символа власти.
Поэтому, решила Каве, раз времени до завтрашнего утра еще достаточно, надо хорошенько проанализировать то, что произошло на горе.
«Каменный Клык даст ответ», – сказал дракон, этот печальный дух-охранник горы, чадр.
Ответ, ответ… В сознании всплывали ранее увиденные образы: гора, каменная насыпь, узкая тропка меж камней… Юстрицы, полчища черных змеептиц, градовой нож. Венец, впустую надетый на камень. Лица друзей. Хмурый взгляд Шелла. Нет, это все не то…
Неожиданно вспомнился полудух. Как они стояли на обрыве и смотрели на горы… Каве показалось тогда, что он разозлился из-за истории с суккубом, что волновался за нее…
«Гроза начинается».
«Как начнется, так и закончится».
И вдруг – словно озарение! Каве быстро подняла голову. Каменный Клык даст ответ. Просто ответ, а не действие. Намек, если можно так сказать.
Ну конечно! Она еще в первый раз, находясь на вершине Золотого Горгана, обратила внимание…
Через несколько мгновений девушка вызвала сундук. Лихо опустошила пузырек с вином и тут же взмыла в ночное небо.
Мчась поверх сосновых крон, она так и не решилась послать Лешке мысленный вызов. Сначала она проверит свою догадку, а после уже попросит его принести Венец… Наверняка он согласится.
Казалось, что над проклятой горой Кровушей сияют самые крупные звезды.
Ведьма приземлилась на гряду мелких камней; они так и посыпались вниз. Спрятав сундук, Каве огляделась – горный хребет казался очень длинным. Да, если верить легенде о падении Золотого ковена, здесь было где подраться.
Нужно послать Лешке вызов. Попросить принести Венец. Но согласится ли он? Или решит, что Каве сошла с ума?
Поэтому стоило проверить еще одну вещь.
И Каве вытащила градовой нож. Блеснуло тусклым серебром лезвие. Больше не медля, она махнула им крест-накрест.
Неясные в свете звезд валуны мгновенно усеялись яркими серебристыми точками. На миг Каве даже почудилось, что это звездное небо опрокинулось наземь.
«Каве, Каве…»
Тысячи бестелесных голосов проникли в ее сознание и все шептали, шептали ее имя.
«Каве, Каве, Каве…»
И ведьма обратилась к ним:
«Я хочу найти Великого Мольфара. Мне здесь искать?»
Серебристых точек стало намного больше: валуны словно оделись в звездные шубы, сияние стало нестерпимым и резало глаза.
«Ты на правильном пути, ведьма… Он здесь».
Заслышав подобное признание, Каве заметно приободрилась.
«Превратись, ведьма, – вновь зашелестели голоса, – стань одной из нас…»
Девушка мгновенно повиновалась: тут же вскинула руки над собой и обернулась ящерицей.
В глаза ударил слепящий белый свет. Каве заметалась на месте и вдруг увидела большую, намного крупнее остальных, ящерицу. Эта рептилия имела огромные, выпуклые глаза алого цвета и яркую, золотистую шкурку. Приглядевшись, Каве-ящерка различила у той на шее толстый ошейник – из золота, с вкраплениями изумрудов, – возможно, украшение.
Пока Каве ее разглядывала, золотистая ящерка обернулась вокруг себя три раза и юркнула под один из валунов. Каве-ящерка расценила это как призыв к действию и тут же последовала за ней.
Бежать за ней оказалось несложно: яркая золотистая шкурка то исчезала, то появлялась из-за очередного поворота каменного лабиринта, и Каве без труда нагоняла ее.
По всей видимости, они передвигались по тайному ходу куда-то вглубь горы. Во всяком случае, Каве не раз приходилось срываться вниз или, наоборот, изо всех сил заскакивать на высокий уступ. Вскоре она потеряла счет ответвлениям лабиринта, но продолжала неотступно следовать за своей проводницей. Конечно, она опасалась, что не сможет отыскать дорогу обратно… Но пока не хотела об этом думать.
Наконец узкий лаз сменился просторной пещерой с высокими каменными сводами. Впрочем, кое-где проступала земля.
Оглядевшись, Каве решила вернуть себе прежний облик. Тянуло сыростью и гнилью, однако на стене горели факелы, крепящиеся в железных кольцах. Приглядевшись к дальней стене, Каве не выдержала и вскрикнула.
Из стены торчала гигантская голова чудовища в огромном стальном ошейнике. Глаза этой головы были закрыты тяжелыми морщинистыми веками. К счастью, и пасть была плотно сомкнута. От ошейника тянулась цепь и уходила куда-то под землю.
Неожиданно пасть приоткрылась – Каве обдало смрадным дыханием.
– Здравствуй, ведьма.
Голос шел как через железную трубу – низко и хрипло, своды пещеры тут же отвечали гулким эхом.
Наконец справившись с волной зловония, пахнувшей из драконьей пасти, Каве осторожно произнесла:
– Здравствуй, великий… маг.
– Как ты нашла меня, ведьма?
– Не сразу… – Каве не знала, с чего начать. – Вначале я пригляделась к этой горе. Она всегда волновала меня… казалось, что гора движется, будто огромный дракон.
– Ты проходила под Туманным Колоколом, ведьма?
Каве подозрительно прищурилась:
– Да-а-а…
– И что вытащила? – К удивлению девушки, в голосе дракона проскользнуло любопытство.
– Колокольчик.
– А-а-а, очень хорошо, – довольно пробубнила драконья голова. – Ты обрела способность видеть магическую изнанку вещей…
– Правда? – вырвалось у Каве, но она тут же прикусила язык.
– Теперь ты можешь распознавать самые сильные иллюзии. Неплохая способность для хранительницы Карпатского Венца… Ты служишь Чародольскому Князю, ведьма?
– Вот еще! – тут же встрепенулась та. – Конечно, нет!
– Я вижу каждого насквозь, ведьма. – По векам прошла крупная волна, будто бы под ними глазные яблоки обернулись вокруг себя. – Я прочел это в твоих мыслечувствах.
Но Каве было не так просто сбить с толку.
– Этого не может быть. – В дополнение она упрямо мотнула головой. – Если бы вы действительно читали мои мысли, то узнали бы совершенно обратное. Я никому не служу, и уж тем более – Чародольскому Князю.
Воцарилась тишина. Неожиданно огромная голова дракона рассмеялась – громко, хрипло, раскатисто.
