— Эти бедствия превратили наших людей в работорговцев, — сказала ей Галазза Галар в Храме Граций.
А я — бедствие, которое превратит этих работорговцев обратно в людей, поклялась себе Дени.
— Мне пришлось приехать, — произнес Ксаро безразличным голосом. — Даже в далеком Кварте страшные истории достигли моих ушей. Я рыдал, слушая их. Говорили, что твои враги пообещали богатство, и славу, и сотню девственных рабынь любому, кто тебя убьет.
— Сыны Гарпии. — Откуда он это знает? — Они царапают на стенах в ночи и режут глотки честным вольноотпущенникам, пока те спят. С восходом солнца они прячутся как тараканы. Они боятся моих Медных Бестий.
Скахаз мо Кандак дал ей новую стражу, о которой она просила, состоящую наполовину из вольноотпущенников, наполовину из бритоголовых миэринцев. Они обходили улицы днем и ночью, в темных капюшонах и медных масках. Сыны Гарпии обещали ужасную смерть каждому изменнику, который осмелится служить драконьей королеве, а также друзьям и родичам. Поэтому люди Бритоголового во время патрулирования прятали лица под масками шакалов, сов и других зверей.
— Мне бы стоило бояться Сынов, встреть они меня одну на улице. И только ночью, и если я буду голая и безоружная. Они трусливые создания.
— Нож труса может убить королеву так же легко, как нож героя. Я спал бы крепче, если бы знал, что услада моего сердца держит своих свирепых дотракийцев подле себя. В Кварте с тобой было три кровных всадника, которые никогда тебя не оставляли. Куда они пропали?
— Агго, Чхого и Ракхаро все еще служат мне. — Он играет со мной. Дени умела не хуже. — Я всего лишь юная девушка и мало знаю о таких вещах. Но люди старше и мудрее меня сказали: чтобы удержать Миэрин, я должна контролировать его окрестности, все земли к западу от Лхазара и к югу до Юнкайских холмов.
— Твои окрестности мне не дороги. Дорога ты. Случись с тобой любое несчастье, и этот мир потеряет смысл своего существования.
— Хорошо, что милорд так беспокоится обо мне, но я неплохо защищена, — Дени указала вперед, где стоял Барристан Селми, держа руку на рукояти меча. — Его называют Барристаном Смелым. Он дважды спасал меня от убийц.
Ксаро бросил беглый взгляд на Селми.
— Барристан Старый, ты сказала? Твой медвежий рыцарь был моложе и предан тебе.
— Я не желаю говорить о Джорахе Мормонте.
— Разумеется. Он был грубым и волосатым, — принц торговцев склонился над столом. — Поговорим лучше о любви, о мечтах, и желании, и о Дейенерис, прекраснейшей в мире женщине. Я пьянею, глядя на тебя.
Напыщенные квартийские любезности ее не удивили.
— Если вы пьяны, вините вино.
— Никакое вино и наполовину так не опьяняет, как твоя красота. Мой дом кажется пустым как могила с тех пор как Дейенерис уехала, и все удовольствия Королевы Городов стали пеплом у меня рту. Почему ты покинула меня?
Меня выгнал из твоего города страх за свою жизнь.
— Пришло время. Кварт хотел, чтобы я уехала.
— Кто? Чистокровные? У них вода в венах. Гильдия пряностей? У них творог между ушей. А всех Бессмертных настигла смерть. Тебе надо было взять меня в мужья. Я почти уверен, что просил твоей руки. Даже умолял.
— Всего лишь полсотни раз, — поддразнила Дени. — Вы слишком легко сдались, милорд. Ведь я должна выйти замуж, все так думают.
— У кхалиси должен быть кхал, — сказала Ирри, снова наполняя кубок королевы, — это известно.
— Следует ли мне просить снова? — удивился Ксаро, — Нет, я знаю эту улыбку. Это жестокая королева, которая играет с сердцами мужчин. Простые купцы как я — не более чем камни под твоими драгоценными сандалиями.
Одинокая слеза медленно скатилась по его бледной щеке.
Дени знала его слишком хорошо, чтобы поколебаться. Квартийцы могли плакать когда угодно.
— О, прекратите, — она взяла вишню из чаши на столе и бросила ему в нос, — может, я и юная девушка, но не так глупа, чтобы выйти за мужчину, который находит блюдо фруктов соблазнительнее моей груди. Я видела, на каких танцоров вы смотрели.
Ксаро утер слезу.
— Думаю, на тех же, за которыми наблюдала Ее Величество. Видишь, мы похожи. Если не возьмешь меня в мужья, я согласен быть твоим рабом.
— Мне не нужен раб. Вы свободны.
Его драгоценный нос являл собой заманчивую мишень. На этот раз Дени бросила в него абрикосом.
Ксаро поймал его на лету и надкусил.
— Откуда взялось это безумие? Должен ли я считать себя счастливчиком оттого, что ты не освободила моих рабов, когда была моей гостьей в Кварте?
Я была нищей королевой, а ты был Ксаро из Тринадцати, подумала Дени, и тебе были нужны мои драконы.
— Похоже, с вашими рабами хорошо обращаются, и они довольны. Только в Астапоре у меня открылись глаза. Вы знаете, как создают и обучают Безупречных?
— Не сомневаюсь, что жестоко. Когда кузнец кует меч, он опускает лезвие в огонь, бьет по нему молотом, а затем погружает в ледяную воду, чтобы закалить сталь. Если хочешь насладиться сладким вкусом плода, нужно поливать дерево.
— Это дерево было полито кровью.
— А как еще вырастить солдата? Вашему Сиятельству понравились мои танцоры. Для тебя станет сюрпризом, что они рабы, обученые и воспитанные в Юнкае? Они начинают танцевать раньше чем ходить. А как еще достичь такого совершенства? — он глотнул вина, — А еще они искушены во всех эротических искусствах. Я собирался подарить их Вашему Величеству.
— Конечно, — Дени не удивилась, — я освобожу их.
От этих слов он поморщился.
— И что они будут делать со свободой? Все равно что надеть доспехи на рыбу. Они созданы для танца.
— Кем созданы? Их хозяевами? Возможно, ваши танцоры хотели бы строить, или печь хлеб, или обрабатывать землю. Вы их спрашивали?
— Возможно, твои слоны хотели бы быть соловьями. И вместо нежных трелей миэринские ночи наполнились бы оглушающим ревом, а твои деревья сломались бы под тяжестью огромных серых птиц. — Ксаро вздохнул. — Дейенерис, услада моя, под этой милой молодой грудью бьется нежное сердце… но прими совет старшего и более мудрого. Вещи не всегда то, чем кажутся. Многое, что кажется злом, может быть добром. Например, дождь.
— Дождь? — Он думает, что я глупа, или просто принимает за ребенка?
— Мы проклинаем дождь, когда он обрушивается на наши головы, но без него мы бы голодали. Миру нужен дождь… и рабы. Ты кривишь лицо, но это правда. Посмотри на Кварт. В искусстве, музыке, магии, торговле — всём, что возвышает нас над животными, — Кварт превосходит остальное человечество, как ты превосходишь других, сидя на вершине пирамиды… но внизу вместо кирпичей великолепие Королевы Городов опирается на спины рабов. Подумай: если все будут копаться в грязи, чтобы не умереть с голода, кто поднимет глаза, чтобы посмотреть на звезды? Если каждый будет гнуть спину, чтобы построить лачугу, кто воздвигнет храмы для восхваления богов? Чтобы одни люди стали великими, другие должны стать рабами.
