Барон смотрел в будущее. Придет день, и Харконнен станет императором. Не он сам, и не его прямой потомок, но Харконнен! Не Раббан, которого он сейчас вызвал, но младший брат Раббана — юный Фейд-Раус. В мальчике была проницательность, которая так понравилась барону, и… жестокость.
«Чудесный мальчик, — думал барон. — Через год ему исполнится семнадцать и можно будет видеть, явится ли он тем звеном, которое должно завоевать трон для Харконненов».
— Мой господин, барон…
В дверях спальни стоял коренастый, толстый человек с крупными чертами лица. Близко посаженные глаза и округлые плечи выдавали Харконнена. Его полнота еще не была обрюзгшей, но было очевидно, что недалек тот день, когда ему придется воспользоваться портативным суспензором, чтобы легче было поддерживать свой вес.
«Основательный ум, — подумал барон. — Мой племянничек, конечно, не ментат, не Питер де Вриз, но, возможно, нечто более ценное для моих целей. Если я дам ему свободу в их выполнении, то он все сметет на своем пути. О, как его будут здесь ненавидеть!»
— Дорогой мой Раббан, — сказал барон. Он убрал защитное поле у двери, но намеренно оставил собственное, работающее на полную мощность, зная, что его свечение будет видно под глоуглобом над его кроватью.
— Вы меня звали? — Раббан шагнул в комнату, метнул взгляд на отталкиваемый защитным полем воздух, поискал суспензорный стул и не нашел его. «Проклятый старик намеренно убрал все стулья, чтобы заставить посетителей стоять», — подумал он.
— Встань поближе, чтобы я мог тебя хорошо видеть, — сказал барон. Раббан сделал несколько шагов вперед.
— Атридесы мертвы, — сказал барон. — Последние из них умерли. Вот почему я вызвал тебя. Планета снова твоя.
Раббан поморгал глазами:
— Но я думал, что вы собираетесь позволить Питеру де Вризу…
— Питер тоже мертв.
— Питер?
— Питер.
Барон снова включил защитное поле у двери, сделав его непроницаемым для любого вида энергии.
— В конце концов вы устали от него? — спросил Раббан.
В изолированной от энергии комнате голос Раббана звучал плоско и невыразительно.
— Я кое-что скажу тебе, раз уж ты сам начал, — пробасил барон. — Ты хочешь представить дело так, словно я отмахнулся от Питера, как от пустяка. — Он щелкнул толстыми пальцами. — Вот так, да? Я не настолько глуп, племянничек. Если ты еще раз позволишь себе глупые намеки, то пеняй на себя.
В глазах Раббана мелькнул страх. Ему было известно, как далеко могут простираться действия барона против семьи. Дело редко доходило до насильственной смерти, если только выгода от этого не была достаточно велика. Но наказания были весьма жестокими.
— Простите меня, мой господин, — с показным смирением сказал Раббан, опуская глаза вниз, чтобы скрыть злость.
— Ты искренен со мною, Раббан? Раббан продолжал смотреть в пол.
— Я никогда не уничтожаю человека опрометчиво, — сказал барон. — И тебе не советую. Делай это только ради неведомой другим цели и знай свою цель! На этом пути ты можешь составить себе целое состояние.
Гнев снова заговорил в Раббане.
— Но ведь вы уничтожили Уйе! Я видел, как вчера ночью уносили его труп.
Раббан посмотрел на своего дядю, сам испугавшись собственной смелости. Но барон улыбался.
— С опасным оружием я обращаюсь очень осторожно, — сказал он. — Уйе был предателем. Я склонил его к клятвопреступлению, этого доктора из колледжа Сак! Слышишь, малыш? Оружие такого рода ужасно, когда оно начнет действовать. Я уничтожил его не случайно.
— Знает ли император, что вы склонили Сак-доктора к клятвопреступлению?
«Вот хитрец, — подумал барон. — Может быть, я недооценивал своего племянника?»
— Император еще не знает, — ответил он. — Его сардукары конечно же сообщат ему об этом, но раньше, чем это случится, он получит по каналам СНОАМ мой собственный отчет. Я объясню, что благодаря счастливой случайности я обнаружил доктора без диплома. Доктора-самозванца, понимаешь? Поскольку каждый знает, что с Сак Скул спорить нельзя, подобное объяснение будет принято.
— Понятно, — протянул Раббан.
Барон подумал: «Я искренне надеюсь, что ты понимаешь, насколько жизненно важно оставить все это в тайне». Внезапно барон удивился сам себе. Зачем я это сделал? Зачем я посвятил в это своего племянника, этого кретина, племянника, который должен оставаться лишь орудием в моих руках? Барон разозлился на себя: ему казалось, что он сам себя предал.
— Это должно оставаться в тайне, — сказал Раббан. — Я понимаю. Барон вздохнул.
— На этот раз я дам тебе другие инструкции насчет Арраки, племянник. Прошлый раз, когда ты правил здесь, я тебя строго настрого ограничивал. На этот раз я поставлю только одно условие.
— Какое, мой господин?
— Размеры годового дохода.
— Годового дохода?
— Представляешь ли ты, Раббан, сколько мы потратили на переброску войск и подавление Атридесов? Знал ли ты когда-нибудь, как дороги лицензии Союза на переброску военной силы?
— Очень дороги?
— Очень!
Барон ткнул в сторону Раббана толстым пальцем.
— Ты должен выжимать из Арраки все до последней капли. Но даже и тогда нам потребуется более шестидесяти лет, чтобы покрыть расходы.
Раббан открыл рот и снова его закрыл.
— Дороги! — фыркнул барон. — Проклятый Союз, монополизировавший Космическое пространство, наверняка разорил бы нас, если бы я давным-давно не начал беспокоиться об этой статье расходов. Тебе следовало бы знать, Раббан, какие убытки мы понесли. Мы заплатили даже за перевозку сардукаров.
И уже не в первый раз барон подумал: придет ли когда-нибудь конец власти Союза? Они коварны — они ставят заказчика в такие условия, что он не может возражать и платит, платит! А когда речь заходит о военных авантюрах, их требования переходят всякие границы.
«Цена риска», — объяснял вкрадчивый агент Союза. За каждого агента, которого вы вводите в систему банка Союза, они вводят двоих в вашу систему. Невыносимо!
— Значит, годовой доход… — тупо сказал Раббан. Барон сжал пальцы в кулак.
— Твоя задача выжимать и выжимать!
— И пока я выжимаю, я могу делать все, что захочу?
— Все.
— Артиллерия, которую вы привезли… — сказал Раббан. — Могу ли я…
— Я вывезу ее.
— Но…
— Такие игрушки тебе не понадобятся, они теперь бесполезны, и нам нужен металл. Они не могут действовать против поля, Раббан. Было ясно, что люди герцога будут прятаться в пещерах и среди скал. Где же еще прятаться на этой мерзкой планете? Наши пушки могли их там достать. Это был расчет на неожиданность.
