— Вы совершенно правы, Баренц, — ответил Карл сухо, будто был обижен на коллегу за этот колкий вопрос. — Однако я уже провел расследование этого инцидента внутри моей службы и могу сказать точно — «Атлант» не нарушил ни одной инструкции в ходе своего граничного патрулирования, никуда не отклонялся от строго проложенного для него маршрута. Каким образом… неким силам удалось свети инком с ума, остается для меня тайной.
— А с чего Вы взяли, что именно инком корабля был во всем виноват, — спросил его Людвиг.
— Уж не хотите ли Вы сказать, уважаемый председатель совета, что мои люди продались неизвестным силам и добровольно совершили сие злодеяние?
— Успокойтесь Карл, — миролюбиво поднял перед собой руки Мейерхольд, — Вас и Ваших людей никто не обвиняет, мы просто хотим докопаться до истины. Почему Вы так уверены в том, что во всем виноват именно инком?
— Потому что его, в отличие от людей, легче перенастроить, хотя и это — задача очень сложная. Я, конечно, не исключаю, что и экипаж выполнял чьи-то установки, но пока не вижу разумных объяснений тому, кто и главное как мог их всех перепрограммировать.
— Помилуйте, де Броль, — влез в разговор Баренц, — если у нас есть технологии, позволяющие программировать людей на расстоянии, то почему таких же аппаратов нет у других цивилизаций?
— Вы склоняетесь к тому, что это внешняя агрессия? — ответил Карл вопросом на вопрос.
— А какая же?
— Ну, в истории человечества есть много печальных страниц — тот же терроризм, например. Что если подобный акт — это именно терроризм? Ведь людям с людьми воевать уже приходилось. Информация об этом записана в каждом из нас на генетическом уровне, и я совершенно не удивлюсь, если в итоге окажется, что за всем стоит какой-нибудь радикальный новорелигиозный орден, или партия, или еще что-нибудь.
Баренц уже собирался ответить на эту реплику своей, как вдруг его самым безцеремонным образом прервал Нефедов. Полковник поднялся со своего места, кашлянул в кулак, и слова так застыли у Виктора на устах.
— Господа, — обратился Александр Игоревич ко всем присутствующим, — мы здесь можем продолжать эту полемику до бесконечности. Неужели не понятно, что пустопорожней болтовней мы не приблизим разгадку этой трагедии ни на ёту. Пока главный свидетель по этому делу, мой подчиненный, находится без сознания и не может дать показания, мы с вами ничего не добьемся. Однако сейчас мы в праве разработать планы и программы по предупреждению таких ситуаций в будущем. Будь то внешняя угроза или внутренняя, подобные происшествия не должны больше повториться.
В зале заседания повисла напряженная, оглушительная тишина. Все понимали, что полковник прав, но перенести такое вопиющее нарушение субординации…
К счастью, собравшиеся действительно больше радели об общей пользе дела, чем о покушении на субординацию и этикет подобных собраний, поэтому рабочая обстановка была скоро возвращена в большой зал.
— У Вас есть какие-то конкретные предложения? — спросил Нефедова Хуан де Соуза координатор службы разведки космоса. Жгучий брюнет, испанец по происхождению, страстный любитель футбола и пляжного волейбола, де Соуза всегда и во всем желал быть первым, но никогда при этом не пытался кому-то вставлять палки в колеса, играть не честно или подло. Благодаря своей энергетике, старанию и фантастической самоотдаче, он смог добиться всех карьерных успехов за минимально возможное время — шел главному разведчику человечества всего лишь тридцать седьмой год.
— Есть. Прежде всего, я бы провел срочную диагностику всех звездных кораблей, осмотрел потенциально опасные объекты индустрии, то есть те, которые в случае сбоя в работе могут нанести непоправимый вред человеческой цивилизации. Кроме того, я бы посоветовал заняться разработкой защитных контрпрограмм для инкомов стратегических объектов, больших киберсистем и для кораблей, особенно таких, каким был «Атлант».
— А чрезвычайное положение на всех обитаемых планетах вводить не стоит? — грустно хмыкнул де Броль.
— Потребуется — введем, — отрезал Нефедов. — Кстати, можно переориентировать часть мощности Александра на наружное наблюдение. Улицы городов, станции трансгресса, научные учреждения, предприятия и лаборатории, исследовательские институты — ему не составит труда наблюдать за всем этим.
— Подтверждаю, — отозвался Александр, — все это задействует лишь три десятых процента моей мощности.
— Отрабатывая версию господина де Броля, нужно специально усилить контроль за складами вооружений, в том числе и специального, такого как гипноиндукторы, суггесторы и прочее.
Члены совета переглянулись.
— Вы понимаете, — заговорил Мейерхольд, — что Ваши идеи потребуют не малого человеческого ресурса. Я уж не говорю о том, что не допущение распространения паники среди мирных граждан в результате нашей с Вами возни, будет и вовсе очень сложным мероприятием.
— А ни кто не говорил, что воевать легко. Враг на это и рассчитывает, поэтому противостояние с ним — это далеко не прогулка в парке. Среди Вас же половина паранормов, не уже ли Вы не чувствуете, что опасность реальна как никогда? Если сейчас мы будем заботиться о скрытности, завтра может случиться так, что Виктор Гагарин не сможет нам помочь.
— Хорошо, — кивнул головой председатель совета. — Ну, а что Вы, уважаемый коллега, скажете в противовес следующему заявлению. Возможно ли такое, что враг, как Вы его назвали, знает, как мы будем действовать и, наоборот, рассчитывает на такую нашу реакцию?
Не сказать было, что Нефедов совсем не думал об этом, но, все же, вопрос застал его врасплох.
— Похоже, Вы не знаете ответа на этот вопрос, — с грустью произнес Людвиг, — а жаль. Мне показались Ваши идеи конструктивными.
Но Нефедов не привык сдаваться. Ни одна проблема, по его мнению, не могла главенствовать над человеком, если только он полностью не был заинтересован в ее решении.
— Не знаю, вы правы. И, думаю, никто не знает, потому что такой противник может быть кем или чем угодно, и о его планах мы даже не догадаемся. Однако это совершенно не значит, что против него нельзя бороться. Я бы загрузил этой проблемой специалистов ИВК и их хваленую БКС для создания виртуальной модели поведения такого типа врага. Пусть поработают, подключат гениев футуранализа, возможно из этого будет толк.
— Возможно? — воскликнул Морозов. — Все что Вы можете предложить — это возможно?
— Я хотя бы что-то могу предложить. Все конструктивное, прозвучавшее здесь и сейчас, было выдвинуто только мной, или я ошибаюсь?
