Они ведь могут дезертировать и прямо на первом же боевом выходе.
Интересно, в главном штабе вообще думали на эту тему? Или просто сэкономили на бюджете мобилизации? Не хватает войск — а вот, нате вам. Профессионалы, да еще какие!
Ладно.
Скайуокер отодвинул стопку личных дел в сторону.
В другой стопке были собственно штрафники. Количеством сорок шесть человек.
Джуф Галлагер. Лейтенант пехотных войск. Осужден на шесть месяцев службы в штрафной роте за невыполнение приказа командира. Знать бы, что это был за приказ…
Ладно, пойдем дальше.
Гай Лебланк. Старший лейтенант десантных войск. Осужден на два месяца службы в штрафной роте за пьянство. Это уже интересно. В армии пьют все — или почти все — это ж как надо постараться, чтобы тебя за это упекли в штрафную роту? Не дай Сила это и в самом деле какой-то больной алкоголик…
Финнеган Бримбль. Старший лейтенант флота. Осужден на пять месяцев службы в штрафной роте за неподобающее для офицера поведение и драку с командиром. Интересно, что такое «неподобающее для офицера поведение»? А впрочем, я как раз знаю…
… ну да, если бы у Штрима выгорело с кляузой по поводу Луруса, я бы тоже сейчас сидел в штрафной роте, и мое личное дело изучал бы какой-нибудь молодой командир…
Так, и следующий такой же.
Алб Берильон. Капитан третьего ранга. Пилот-истребитель. Пять боевых наград — ничего себе. Осужден на три месяца службы в штрафной роте за неподобающее для офицера поведение и драку с командиром.
С каким командиром мог подраться пилот-истребитель? Набил морду комэску?
Мэйс Фойгер. Старший лейтенант пехотных войск. Осужден на два месяца службы в штрафной роте за пьянство. Мэйс? Забавно, какой-то Мэйс — рядовой штрафной роты.
Ли Птойя. Лейтенант десантных войск. Осужден на шесть месяцев службы в штрафной роте за трусость и дезертирство. И этого тоже к нам. Можно подумать, после трибунала он не трус, нет, теперь он очень смелый человек, и ему самое место в наших десантных подразделениях.
Джаль Сатрайне. Старший лейтенант флота. Осужден на шесть месяцев службы в штрафной роте за невыполнение приказа командира. Опять невыполнение ситх знает какого приказа.
Что дальше? Еще тридцать девять человек. Нет, надо просмотреть.
Интересно, если Рутьес прав и это какая-то провокация. Да нет. Правда, зачем? Их сейчас рассовывают по всем кораблям, вот и нам попало. Нет, конечно, стоит быть начеку. Только вряд ли их специально подбирали. И какой-то хрен из Совета Безопасности сидел и думал какого именно дезертира и пьяницу отправить на мой корабль… отоспаться и отъесться. Именно что — ходовые испытания будут идти не меньше месяца. А то и два, если что-то пойдет не так. Что они все это время будут делать?
Ладно, пусть об этом думает Баумгарден. А я буду думать о…
Эта мысль уже давно не давала Скайуокеру покоя. Он отлично помнил, что уже неделю назад пообещал Карпино разобраться с джедаем. Который, по версии старшего помощника, уже выстроил на дредноуте шпионскую сеть и завербовал осведомителей. Да, и прочитал все мысли.
Анакин улыбнулся.
Нет, в чем-то Карпино, разумеется, был прав. Джедай здесь не просто так. Было бы полезно вытянуть его на разговор. Взять под наблюдение. Или, может, умнее всего — просто игнорировать? Ну, пусть посидит здесь месяц-два, помедитирует и улетит куда подальше. А если не улетит? Важно то, что он может сказать на Корусканте. Важно для меня. Для нас. Для «Виктории».
Значит, надо идти на контакт…
А ведь Кеноби сейчас думает о том же самом. Он ведь пытался поговорить. Пытался вызвать сочувствие к себе — или мне показалось, и у него это вышло нечаянно? Он, видите ли, расстроен тем, что я сбежал. Он, видите ли, переживал. Раньше переживать надо было. А впрочем, я рад, что все так получилось. И правильно — в Храме я бы жить не смог. Более чем правильно.
Скайуокер посмотрел на хронометр. Оставался примерно час свободного времени. В крайнем случае можно будет оторвать еще час — от сна.
Посмотрим…
* * *
— Вы не хотели бы разнообразить свой досуг, рыцарь?
Кеноби ответил не сразу. Определенно, вид позвонившего в дверь и потом в эту дверь вошедшего Скайуокера его несколько обескуражил.
Встав из-за стола и отвесив легкий поклон, джедай сообщил:
— Буду весьма признателен.
— Плащ можете оставить в каюте. На корабле поддерживается мягкий климат, и осадков не наблюдается.
Кеноби кивнул.
Анакин зашагал по коридору, с удовлетворением отмечая, что джедай послушно двинулся за ним. Молча. Ни о чем не спрашивая.
Скайуокер довел его до пустого спортзала. Запер дверь изнутри — чтобы никто не мешал. Разговор предстоял интересный.
И, швырнув рыцарю тренировочный клинок — так, чтобы тот без особых усилий смог поймать его рукоять, начал разговор:
— Я подумал, вам будет полезно держать себя в форме.
Это был вызов.
То, насколько рыцарь превосходил его в умении владеть подобным оружием, Скайуокера сейчас интересовало в последнюю очередь. Важно было то, что на любой его выпад Кеноби не сможет не ответить. И на выпад словесный — тем более.
Рыцарь осмотрел рукоять. Поднял и опустил клинок, проверяя баланс. Потом крутанул в защитном движениие.
А он все-таки привык держаться за сабер двумя руками, отметил Анакин.
— Я подозреваю, вы следуете тому же принципу, капитан?
— Безусловно, — ответил Скайуокер, выбирая клинок для себя.
— Я не знал, что…
— …фехтование — довольно популярный вид спорта?
— Припоминаю, — рыцарь обвел глазами зал, — я все же что-то слышал об этом.
— Думаю, вы без особого труда найдете здесь партнера для спарринга.
— Спасибо. Полагаю, для начала мне будет достаточно…
Кеноби не закончил фразу. Скайуокер улыбнулся. Только краешком губ.
— Всегда к вашим услугам.
— Благодарю.
Анакин первым сделал выпад. Джедай легко поставил блок.
Они сцепились не тренировочными клинками — глазами.
— Вы хотели что-то узнать, — сказал Скайуокер. — Обо мне. Спрашивайте. Я отвечу.
— Хорошо. Я только придумаю вопрос.
Второй выпад. Блок.
Мы деремся медленно, точь в точь дети на тренировке в Храме, подумалось Скайуокеру.
Он ускорил темп. Теперь удары сыпались сериями. Мерное лязганье клинков слилось со словами:
— Это так сложно?
— Теперь — да.
Скайуокер хотел спросить напрямую «что не устраивает Храм?». Пока не стоит, решил он. Рыцарь мог замкнуться и вообще перестать разговаривать.
Они снова разошлись, и с минуту ходили кругами, выбирая подходящий момент для атаки.
