Считывающее устройство показало на экране всего одну строчку:
Совпадений не найдено.
Я выдохнула про себя. Локен оказался прав: моих данных нет в базе.
Проверяющий, который все время глазел на меня, разочарованно протянул:
— Чистенькая.
Арве усмехнулся. Он стоял у стены, сложив руки на груди, и лицо его изображало в равной мере скуку и лукавство. Притащив меня сюда, в космопорт, на проверку, он сильно рисковал, но догадаться об этом по его внешнему виду, лицу, глазам, было невозможно. Актерская игра Локена — выше всех похвал. Мне в голову пришло даже, что тогда, на Гебуме, он тоже играл. Играл роль неотесанного расиста, и бесил меня нарочно, чтобы вывести на эмоции и узнать, чего можно от меня ожидать.
— Жаль, — тоже усмехнулся проверяющий. — Будь эта красотка краденой рабыней, мне бы бонусы перепали. А может ты ее как раз продать прилетел? Тогда сделай скидочку, я ее себе куплю. Хоро-о-о-шая!
— Мечтай. Доки проверили? — Локен посмотрел на того мужчину, который все это время не сводил с него глаз. Тот сжал и без того тонкие губы и процедил:
— Ты зарегился сразу по прилету. А девку свою почему сразу не зарегил?
— Я человек занятой, временем лишним не располагаю. Мне надо было сначала товар доставить, чтобы штрафные не платить. Некогда было возиться с мисс Тайлер. Она меня ждала в космолете. Ты же знаешь, как долго регистрировать новеньких.
— Порядок нарушаешь.
— Немножко, — озорно, как ребенок, ответил Арве, и блеснул улыбкой. Обаяние его не спасло: тонкогубый все так же подозрительно и странно на него смотрел.
— Что это мы такие серьезные? — спросил наемник. — Я сразу предстал пред ваши очи, как смог. Подумаешь, чутка порядок нарушил.
— Не в первый раз.
— Я тебе больше скажу: и не в последний.
Я не понимала, отчего Локен так себя нахально ведет. Видно было, что господа в этой комнате явно не настроены игриво. Остается надеяться на то, что Локен знает, что делает.
— Тебе многое сходило с рук, но удача может и изменить. Тебя бы запихнуть в камеру и парализатором подбодрить, чтобы не ерничал. И девку твою тоже. Мутные вы.
— Меня? В камеру? Ну, попробуй. — Локен развел руки в стороны, но это отнюдь не придало ему более беззащитный вид. Наоборот, в раскосых глазищах его появилась злая искорка, предупреждающая: тронешь — убью.
А что самое странное — это предупреждение в его глазах заставило тонкогубого вернуть мне документы и прошипеть:
— Жду не дождусь, когда же тебя пришьют, Драный кот.
Я решила разрядить атмосферу и снова перехватить всеобщее внимание. Локен вполне может довести этих орионцев до того, что они на него нападут и сильно нам осложнят жизнь.
— Долго еще? Я устала, — сказала я так холодно, как только могла.
— Ути-пути, это кто это у нас заговорил?
— Только ведь мои документы изучал. Что, уже забыл? Память слабая?
Сработало; снова я ощутила тяжесть взглядов на своих губах, груди, бедрах, на парике. Они так на меня смотрели, словно я — еда, а они очень голодны. Лишь тонкогубый смотрел на меня не с жадностью, а как будто даже с ненавистью. Чего это он?
— Слишком дерзкая для подстилки, — сказал он, и его тон соперничал в холодности с моим.
— Я не подстилка, — отчеканила я и использовала услышанное от Локена слово: — Хамло.
Все, кроме тонкогубого, рассмеялись. Арве отлип, наконец, от стены, о которую опирался спиной, и подошел ко мне. Обхватив по-хозяйски за талию, он прижал меня к себе. Я растерялась и покрылась мурашками; какая досада, что такое простое прикосновение выбило меня из равновесия. Может, это отголоски влечения, которое туманило мне разум в джунглях Гебумы?
Но мне нельзя казаться растерянной и шугаться Арве, иначе нас раскроют. Я потерлась щекой о колючий подбородок наемника, ласкаясь, как кошка, и тоже обхватила его за талию, запустила пальцы под ремень его брюк. Ноготками я царапнула его кожу, заставив тоже покрыться мурашками.
— Дальше пойдете? — с гадкой улыбочкой спросил один из тех, ради кого мы разыгрывали представление. — Не стесняйтесь, продолжайте.
— Не знал, что ты вуайерист, — сказал Локен.
— Проваливайте, — емко сказал тонкогубый, и полоснул его ненавидящим взглядом. — Я о тебе отдельно сообщу Хозяину, котик. Так жди аудиенции вместе со своей подстилкой.
— Ты мне очень этим поможешь, сладкий, — с придыханием, томно произнес Локен, пристально глядя в лицо тонкогубого. — У меня как раз дело к Хозяину.
Тот побагровел и рявкнул:
— Пошел вон!
На этот раз спорить Локен не стал, и вывел меня наружу из пошарпанного и крайне неприглядного здания космопорта. По сути, это был даже не космопорт, а склад с помещениями для ремонта, заправки и отправки небольших космолетов. Крупные корабли, оборудованные для долгих перелётов между системами, он принимать не мог.
От волнения меня тошнило, но я не стала просить у Локена позволения заглянуть в туалет. Мне и самой хотелось как можно скорее убраться из этого дрянного космопорта, единственного места, где можно было проставить без задержек отметку о прохождении контроля. Все так же придерживая за талию, наемник вывел меня наружу.
— Не трясись так, кошечка. Все нормально, — быстро проговорил он, ведя меня к нашему кару.
— Ты вел себя так, что я сомневаюсь, что у нас будет все нормально.
— Я дружеских чувств к местным не испытываю. Будь я вежливым и послушным, они бы нас точно не выпустили. А так — я себе не изменяю. Да ты молодец, что голос подала. Вписалась в образ.
Мы сели в кар. Локен наскоро проверил по своим мини-датчикам, не копался ли кто в машине, после чего активировал кар чипом управления и повел по все той же пустынной местности. До Рынка, по его словам, осталось меньше часа. Пейзаж все так же был непримечателен, но, по крайней мере, стали попадаться одинокие строения, а вдали можно было углядеть поселения.
— Почему тонкогубый назвал тебя Драным котом?
— Так меня здесь раньше звали.
— Почему именно так?
— Потому что мне подходило это имя.
— Я думала, это прозвище, а не имя.
— Имя — прозвище… Какая разница, — улыбнулся Локен.
— Мне не нравится тот тонкогубый. Мне кажется, он нам создаст проблемы.
— О, да создаст.
Я нахмурилась.
— Зачем ты его поддевал? Он злющий, смотрел на тебя, словно убить был готов в любую минуту. И на меня так же смотрел.
Наемник посмотрел на меня с легким разочарованием.
— Я думал, ты заметишь.
— Что замечу?
— Что он по мальчикам. Мужеложец.
Мужеложство в ЦФ — нонсенс, такого не бывает. У нас в детстве еще выявляются проблемы с гендерной сексуальной идентификацией и решаются тоже в детстве. Препараты и внушение — и никакой неправильной тяги нет, как и не бывало. Но у младших рас, насколько я знаю, такие проблемы не лечат и считают несерьезными.
— О, Звезды… Несчастный человек…
— Он-то несчастный? Не смеши меня. Он подкатывает ко всем, у кого более-менее симпатичная физиономия. Ухаживания у него своеобразные: угрозы и шантаж. А тех, кто слаб, он получает без проблем.
— К тебе он, наверное, много раз приставал.
— Нет. Я ему с первого раза доступно объяснил, чтобы держался подальше.
— Все равно, это мерзко: знать, что кто-то тобой бредит. Знать, что ты предмет чьей-то темной страсти.
— «Предмет темной страсти»… Такие вот высокопарные словечки забудь на Тайли, иначе вся маскировка насмарку.
— Как забыл ты?
— Я? Забыл? Да я их и не знал, чтобы забыть.
«Знал», — подумала я.
Глава 7
Рынок планеты Тайли раскинулся на месте древнего города. Главная улица была примечательна развалинами и остатками некогда величественных колонн. Между колоннами примостились шумные и надоедливые продавцы заурядного, но необходимого товара: техники, одежды, еды. Приобрести что-то особенное можно было дальше, в стороне от шумной улицы, там, где стояли отлично сохранившиеся до настоящего времени купольные дома — жилища древних орионцев. В этих домах жили, устраивали магазины, бары, склады, даже гаражи для каров.
