Орден Скорпионов - Айви Эшер

Я хочу похватать все и нацепить это на себя, но разум предупреждает: кто-то другой может выхватить мое оружие и использовать его против меня, если подойдет достаточно близко. А в том деле, что мне предстоит, этот «кто-то» действительно будет очень близко.

Мне нужно все тщательно обдумать.

Я закрываю глаза и пытаюсь представить себе Орден Медведей. Не уверена, что могу точно определить, кто из них Гартокс, но предполагаю, что он – самый большой в их группе. Скорее всего, так оно и есть.

Судьба смеется надо мной – ей кажется забавным выставлять против меня каменные глыбы, которые при этом могут ходить, говорить и сражаться. Если он похож на других здоровяков, с которыми я успела сразиться за эти годы, он, вероятно, будет использовать свои вес и рост. И его длинные руки доставят мне хлопот – прямо как с Тауром.

Может, мне стоит благодарить учителей за прошлую схватку на испытании? В каком-то смысле, это была хорошая практика перед тем, что мне предстоит сейчас.

Пара изогнутых кинжалов, длиной с мое предплечье, привлекает мое внимание.

Я хватаю их вместе с ножнами, в которых лежат тонкие клинки, и пристегиваю их к бедрам. Горсть тычковых [5] ножей отправляется в ножны на поясе – его я застегиваю на талии. Складной нож я прячу за спину, доспехи плотно удерживают его между лопаток.

Я делаю глубокий вдох, отбрасывая все посторонние мысли или эмоции раз и навсегда, и поворачиваюсь к Хорду.

– Я готова.

Без единого слова или даже кивка он уходит, и я следую за ним. Мы молча идем к поместью, я прорабатываю в голове все возможные сценарии того, чем эта схватка для меня закончится.

Случится ли все быстро или медленно? Мне будет больно? Тиллео мог предупредить охранников: как только я покончу с Гартоксом, они схватят меня и заставят замолчать. Или, может, остальные члены Ордена Медведей узнают, что случилось, и перережут мне горло еще до того, как тело Гартокса остынет.

Ленивый пустынный ветер подхватывает песок, песчинки прилипают к моей влажной коже. Я же стараюсь пресечь любые «если» и побороть беспокойство.

Я бесшумно иду за Хордом. Странно, но он нервничает: постоянно оглядывается через плечо, чтобы убедиться, что я все еще там.

Что-то в его страхе успокаивает мои нервы. Это напоминает мне обо всем, через что я прошла, чтобы выжить в этом месте. Я должна встретиться лицом к лицу с монстром, которого создали учителя, а затем держали взаперти, на цепи. Я должна освободить его – нас больше не посадят в клетку. Больше никаких туник, испачканных мочой, незаслуженной порки или попыток свернуться в комок от страха. Все, что они избивали, морили голодом и пытали во мне, вот-вот выйдет наружу и отправится за ними, чтобы поиграть. Что бы ни происходило дальше, это будет потому, что я так решила, потому что я так захотела. Возможно, мой конец близок, но я проведу свои последние минуты так, чтобы все эти ублюдки пожалели о том, что сделали со мной.

Меня ведут через лабиринты фойе и коридоров, каждый выглядит точно так же, как предыдущий.

Я запоминаю путь, отмечаю коридоры на мысленной карте, сопоставляя с тем, что успела увидеть, когда меня вытащили из клетки в ту ночь и позже, когда несли вниз.

Спустя, казалось, целую вечность, Хорд останавливается в широком, едва освещенном коридоре. Коротко кивнув мне, он поспешно уходит тем же путем, которым мы пришли.

Я не могу удержаться от насмешки над его беззастенчивым бегством.

Где Тиллео находит таких больших и смелых охранников?

Осознание реальности колотится в моей груди, словно призыв к оружию: я стою в этом странном коридоре, меня окружают закрытые двери. Я понятия не имею, куда мне идти. Неужели я должна стучаться в каждую комнату, расспрашивая гостей, нет ли тут Гартокса? И, когда я его все же найду, я должна попытаться перерезать ему горло прежде, чем он бросится на меня?

Я стою, словно примороженная к месту, чувствуя себя неуверенно. Мой взгляд скользит от одной темной двери к другой, затем к следующей и далее, пока из-за темноты мне не удается разглядеть больше ни единой комнаты.

«Почему я вообще здесь?» – спрашиваю я себя, все еще стоя на месте.

Может быть, пришло время оборвать нити, что превратили меня в послушную марионетку, и вместо Гартокса начать охоту на Тиллео и его приспешников? Я ему ничем не обязана – особенно я не обязана убивать члена Ордена.

Кругом воцаряется тревожная тишина. Ощущение приближающейся опасности заставляет волоски на руках и затылке подняться дыбом. Я чувствую напряжение всем существом, что-то шепчет мне о том, как нечто опасное вышло на охоту сегодня ночью… и это не я. Тревога сковывает мышцы, я уже задумываюсь над тем, что мой план «Б» был бы лучшим способом умереть, нежели встречаться с Гартоксом… Как вдруг мертвую тишину ночи разрывает крик и вонзает свои жуткие когти в мое нутро.

Я не знаю, кому принадлежит этот полный ужаса крик. Но зато замечаю, что через три двери справа от меня темное дерево буквально вибрирует от него, будто из последних сил удерживает весь этот кошмар внутри.

Желудок скручивает, но я молча бросаюсь к двери – и очередной крик заставляет меня забыть о нерешительности и осторожности. Я вбегаю в узкую тень на стене, чернота поглощает меня и плавно переводит на другую сторону.

Передо мной большая прихожая с круглым столиком посередине, за ним – темный коридор. Отчетливые звуки драки манят меня, я иду вперед по темному коридору, а затем…

Я не успеваю понять, что происходит, потому что в один момент я стою в тенях у двери чьей-то комнаты, а в следующий оказываюсь в незнакомом темном углу и пытаюсь сориентироваться. Я раньше использовала тени, чтобы спрятаться или перейти из одного места в другое, но я никогда не перепрыгивала в тенях на огромные расстояния!

Новая странная способность, что я случайно открыла, смущает меня. Однако звук бьющегося стекла и треск рвущейся ткани заставляют меня прогнать замешательство и сосредоточиться.

Комната огромна и уставлена роскошной мебелью. Здесь большая круглая кровать с балдахином: ткань колышется, хотя воздух в комнате неподвижен. Одна изодранная в клочья занавеска висит косо, сквозь нее я вижу огромного мужчину, который давит на шею женщины. Она цепляется ногтями за его массивные руки, зубы оскалены, глаза огромны от страха, боли и ярости. Рыжие волосы рассыпаются вокруг нее, и я сразу