мольбой. – Даррен, пожалуйста, пойми меня.
– Странно, что мое мнение тебя вообще заботит.
Он подскочил на ноги. Антис начала злиться.
– А ты хотел, чтобы мы умерли вместе в один день, прихватив заодно невинного, еще не рожденного человека?
– Прости, что задел материнские чувства, – в его голосе не слышалось ни капли сожаления.
– А если бы ребенок был твоим? – с вызовом спросила она.
– Но он не мой, – выпалил Даррен.
С минуту они молчали.
– Я не могу погубить его, понимаешь? – уже спокойнее проговорила Антис.
– Понимаю, – ответил он, выдохнув. – Только не верю, что дело в нем. Романтика и игры кончились, вот ты и забоялась, леди Оклин. Не выдержала простого испытания на верность.
– Тебе легко говорить, – она скрестила руки на груди. – Вечный герой-одиночка. Только скажи, что сам не поступил бы так же?
Даррен качнул головой и зашагал к двери.
– Подожди, – окликнула она. – Не хочу, чтобы последним воспоминанием у нас был этот разговор.
– Я тоже, – проговорил он, глянув с тоской. – Но ты выбор уже сделала... Эй, стражник!
За дверью послышались шаги, замок лязгнул, и через мгновение Даррен исчез за массивной дверью.
– Не надо, не уходи! – воскликнула Антис и закрыла лицо ладонями. Щеки стали влажными от слез.
***
Бежать начали молча, но Рикки не выдержал первым.
– Тебя что-то гнетет? – спросил он Лиса. Тот выразительно поморщился:
– Видимо, от тебя заразился.
– Что так?
– Даррен не дает покоя.
– Допрос?
– Допрос, – признал Доминик. – Но и не только. Как он вот, знаешь, держится. Спокойный, уверенный, но без наглости. Как человек, за которым правда.
– То есть ты уже сомневаешься? – уточнил Рикки.
– Да странно это, вот в чем дело. Тогда на суде, сейчас... Даррен говорит, что был приказ. И так говорит, что веришь.
– Значит, думаешь, был?
– Не знаю, – Доминик выдохнул и остановился. – Но это теперь преследует. А что если все продумано самим? – он поднял указательный палец вверх. – Что если Тигр втерся в доверие к Кебарду, через него вышел на подпольщиков, а потом как-то передал список имен? Тех самых, кого ночью арестовывали с твоим участием.
– Мог, – Рикки кивнул и несколько раз глубоко вздохнул. – Я слышал, как Филипп упоминал об Антис Оклин. Что она приходила тогда в «Падшую сову».
– И тут сходится, – Доминик облизнул пересохшие губы.
– Но тогда почему его арестовали? – спросил уже Рикки. – Ведь он же выполнил задание.
– Твоя подружка, – и, увидев непонимание на его лице, пояснил: – Эриал Найт. Он должен был выдать ее сразу.
– Возможно, он думал, что она поможет связям с подпольем.
Доминик бегло осмотрелся и, убедившись, что их никто не слышит, ответил:
– Ты представляешь, чего стоил Лидеру каждый день, пока она была на свободе? Он же расписывался в своем бессилии. Перед королевой. Перед народом. Каждый день, – Доминик понизил голос. – Нельзя объявить себя защитником всего и вся и не защитить самого главного. А потом еще и не найти убийцу. Даррен должен был ее сдать, по-другому не получается. Тем более, если за ней стоят не подпольщики, а правда эльфы.
– То есть в этом ты тоже сомневаешься? – удивился Рикки. – Ты же говорил...
– Важно, чтобы люди думали на эльфов. Боялись врага извне, а не уверовали в бесстрашие подполья.
– Да, но Эри...
– Даррен не выдал ее и после ночи арестов... Ладно, Хартон, – перебил сам себя Доминик. – Все равно не мы решаем. Только ты имей в виду, разговоров таких мы никогда не вели. Ясно?
– Как день.
Обратно до казармы бежали молча.
***
Даррен возвращался в камеру хмурым и опустошенным. Ему не хотелось думать, что сейчас произошло. Потому что оно изначально было лишним. Ни к чему было. И ни к чему хорошему не привело бы.
Погруженный в мысли, Тигр остановился возле камеры Эриал.
– На второе свидание мы не договаривались, – пробурчал стражник за спиной.
– Дай мне минуту, – хмуро проговорил Даррен. – Я найду, чем отплатить.
Он постучал в дверь и, склонившись к окошку, позвал:
– Найт! Ты спишь?
Если девчонка и спала, то некрепко.
– Даррен! – воскликнула она в волнении.
– Тсс, – он понизил голос. – Ты как, живая?
– Ну... пока да, – она подошла ближе.
– Я только что видел Антис. Она... – Даррен сделал паузу. – Она выпрыгнула из лодки.
– То есть? – не поняла Эри.
– Объявила, что мы держали ее силой. Королева дала амнистию.
– Амни... – попыталась она повторить незнакомое слово, но, быстро оставив попытку, спросила: – А королева знает про...
– Тихо, Найт, – шикнул он и добавил: – Думаю, что нет. А ты, в общем... Береги себя, ладно? И не теряй надежду.
Он отошел было от двери, как в окошке показалось лицо Эри.
– Даррен! – окликнула она. – Любить – значит желать другому жизни.
Тигр замер на мгновение и, кивнув, побрел к себе в камеру.
***
Утром в Толлгарде стало известно, что Леорию сразил внезапный недуг. Как ядовитым плющом, город мгновенно опутали теории и страхи. Одни говорили, что королеву отравили эльфы. Другие высказывались за тайный сговор дворян. Отдельные горячие головы обвиняли аргонскую разведку. Находились и те, кто верил, что Леория сбежала с молодым любовником. Незадолго до того ходили и такие слухи. Была и редкая версия, что королеву отравил лично Лидер, давно мечтавший заполучить всю власть. На публике она не обсуждалась, да и мало кто отваживался высказать это вслух, однако где-то в Толлгардском воздухе витала и она.
Все отчетливее жители Западной Лансии чувствовали приближение грозы. В приграничных городах и деревнях начались военные сборы. Заработали в две смены кузницы. Стар и млад высыпали на тренировки. Привычную суету разрывали стук деревянных мечей и лязг точильных камней.
По утрам Лидер разбирал почту с докладами от наблюдателей об эльфийских шпионах, которых видели все чаще. Иногда он приглашал в кабинет старших лейтов из тех, кто был в это время в городе, и раздавал указания. Потом он направлялся во дворец, где вместе с советниками и лордами говорил о боевой
