Выплюнув это, он сделал паузу, чтобы перевести дух. А я только стоял рядом и впитывал в себя словесные помои, которыми брат так щедро поливал меня.
– Сказать, что я вижу, братец? – едко продолжил Билл. - Унылое говно, которое только и умеет, что жаловаться на жизнь и сопли на кулак наматывать. Почему ты считаешь, что ты прав? А, Том? Какое имеешь право осуждать меня и требовать измениться? Может, начнёшь с себя? Ну, для начала… Покажешь мне пример и всё такое. Да, я убиваю ублюдков, и что с того? Кто-то марки собирает, кто-то бабочек коллекционирует, а у меня вот такое хобби, какая разница? Их тоже, может, не все понимают. Этих людей и меня объединяет одно – мы счастливы. Мы занимаемся любимым делом, и ср*ть хотели на таких, как ты - бесхарактерных, бесхребетных амёб, мешающихся под ногами, только и умеющих жалеть себя, и обвинять других в том, чего они понять, в силу своей тупости и ограниченности, просто не могут. Не надо ставить всех на один уровень с собой. Никогда не задумывался, что кто-то может быть выше тебя? Что кто-то думает не так, как ты? Что кто-то – о, боже! - может быть не согласен с тобой? Моя жизнь – мой выбор. Вот только ты считаешь, что и твоя жизнь – тоже мой выбор. Ведь так? Малыша Тома забрали из дома силой, заставили жить со злым братом, а теперь держат взаперти под страхом смерти. Какой я жестокий и нехороший. Да вали, куда хочешь! – резких взмах руки перед лицом заставил меня вздрогнуть. - Я не держу. Давай, проваливай! Если я такой плохой, если я тебе противен и не устраиваю по всем параметрам, тогда какого же хрена ты всё ещё со мной, а? Может, боишься, что я умру ненароком без Тома, а его потом совесть замучает? Или, быть может, так сильно любишь, что не можешь прожить без меня и дня? – Билл схватился за сердце и театрально приложил ладонь ко лбу. - Или нет, дай-ка угадаю, - нараспев протянул он, притянув меня к себе за воротник. - Да тебе просто смелости не хватает. Трусливый зайчонок, при первой же опасности прячущийся в укрытие. Неуверенный в себе маменькин сынок, который за всю свою жалкую жизнь не принял ни одного самостоятельного решения. Прикрывающийся чужими спинами, не способный…
- Прекрати! Заткнись немедленно!
Я сбросил его руку и машинально попятился назад, чуть не споткнувшись о плиту. Мир резко помутнел и начал терять четкие очертания - в глазах всё плыло, тело покрылось мурашками. В груди возникла до омерзения знакомая тяжесть и боль, будто кто-то игрался, тыкая в сердце острыми булавками. Облокотившись о дерево, непослушными пальцами достал из внутреннего кармана пакетик с таблетками, трясущимися движениями высыпал на ладонь сразу две и запрокинул голову, проглатывая спасительное лекарство. Ноги почти не держали, резко растеряв силу, поэтому пришлось съехать спиной вниз по стволу. Неприятный треск оповестил о том, что я разорвал куртку, зацепившись некачественным материалом за кору. По фигу.
Билл с легкой заинтересованностью наблюдал за моей дрожащей у подножия дерева фигурой, не выражая никакого беспокойства. Я поднял на него взгляд, хрипло выдыхая:
- Зачем ты так?
- В этом твоя проблема, Том. Ты не хочешь знать правду. Тебе комфортнее жить в иллюзиях. Любое соприкосновение с реальностью шокирует тебя.
- Нет. Я уверен, что ещё не поздно всё изменить. Я хочу, Билл, я и правда хочу этого.
В горле запершило. Я откашлялся, зажмурившись, и снова поднял на него слезившиеся глаза. Брат сел рядом, оперевшись пятёрней о влажную и холодную землю, и почти ласково потрепал меня по щекам, чтобы быстрее привести в чувство.
- Пора повзрослеть.
Я упрямо замотал головой, уворачиваясь от его прикосновений, ощущения от которых сейчас были сродни касаниям листьев ядовитого плюща. Я не мог сдаться, ведь я точно знал, что прав. Прав.
- Всё могло быть иначе.
- Не начинай.
- Что-то пошло не так, что-то случилось семь лет назад. Тебя будто подменили. Кто это сделал с тобой, Билл? Что это за тварь?
- Это мой выбор.
- Не лги мне. У тебя зрачки забегали, зачем ты мне врёшь? – я запрокинул голову и потёр переносицу, чтобы отогнать глухой истеричный смех, рвущийся из легких. - Я угадал, да? Попал в точку. Я ведь знал, что ты сам не мог до этого додуматься. Ты всегда был раздражительным, грубым, властным, но жестоким - никогда. Расскажи мне. Что бы там ни было, я пойму.
- Ты что, не слышишь меня? Не суй свой нос, куда не следует.
- Да я помню, ты уже говорил мне это. Оттолкнул меня, и что из этого вышло? Умоляю, Билл, пока не поздно повернуть всё вспять, поговори со мной, откройся… Я хочу помочь. У мамы есть знакомый психиатр в центральной клинике, он бы мог заниматься с тобой бесплатно, уверен, вместе мы справимся.
- Вот как… - он поднялся на ноги и выпрямился. Я последовал его примеру. - Психиатр, значит. Хочешь упрятать меня в дурку, да? Избавиться одним махом - и вон она, счастливая, беззаботная жизнь с цветущим садом на заднем дворе и индейкой на день благодарения. Здравствуй, безоблачное существование! Такого ты хочешь, Том?
- Ты болен, - не без опаски выдавил я, посмотрев прямо в его глаза. - Мы оба это знаем.
- Том, закрой рот. Я прошу тебя, прямо сейчас, заткни пасть, окей? – брат начал быстро ходить взад-вперед, нервно потирая лицо ладонями. Он всегда так делал, когда приближался к точке кипения. Но я уже не мог остановиться. Меня прорвало и понесло по очень опасной дороге. Я знал, что веду игру с огнем. Что скорее всего огребу потом. Но почему-то это все отошло на второй план. Слова рвались изнутри, ломая все решетки, которые я сам же внутри себя и понатыкал, дабы не нарываться лишний раз на гнев брата.
- Помнишь, недавно ты проговорился, что иногда сам себя не узнаёшь? Что это значит? Тебе что-то мешает быть собой? Может, ты не хотел убивать всех тех людей и тебя просто заставили? Ты ведёшь себя так, словно сам себе хозяин. Но вдруг это вовсе не так? Может, тебе точно так же умело запудривают мозги, чтобы потом беспрепятственно вить из тебя веревки и отдавать приказы? Кто сделал тебя своей марионеткой, Билл? А может, ты…
- Том… - еле различимо донеслось до моих ушей откуда-то со стороны.
Вздрогнув, я осекся и вернулся в реальность. Видимо, я разошёлся не на шутку и даже не заметил, как брат, уткнувшись лбом в дерево, обнял его ствол обеими руками и прикрыл глаза.
- С тобой всё нормально? – озадаченно поинтересовался я.
- Знаешь, что я сейчас пытаюсь сделать?
Я помотал головой, забыв, что он не может этого видеть.
- Пытаюсь собрать в кулак остатки самообладания, чтобы не убить тебя прямо в этом ср*ном парке. Хотя, надо признать, время и место идеальное.
- Всегда, когда я пытаюсь говорить с тобой на серьёзные темы, ты хочешь меня убить.
- Вот и я о том же. Ты давно должен был сделать для себя какие-то выводы, а не наступать каждый раз на одни и те же грабли. Как не было мозгов, так и нет. Неудивительно, что мои оценки в школе всегда были куда лучше твоих, о любимчик учителей. И это учитывая, что появлялся я там не чаще двух дней в неделю, и то не на всех уроках.
- Ты прав.
- Что?
- Ты прав. Тебе всё давалось легко. Приложи ты тогда чуточку больше усилий, и мог бы с легкостью потом поступить в колледж на бюджетное обучение. Ты ведь всегда мечтал стать журналистом и делать выездные репортажи. Я всё знаю, Билл. Я знаю, что по вечерам ты бегал в молодёжный центр на занятия, поэтому каждую неделю воровал из маминого кошелька по пять долларов. Я не следил, - торопливо добавил я, поймав его пристальный, встревоженный взгляд. - Просто с тобой в одну группу ходил мой знакомый, вот он и рассказал мне.
- Тогда я был мелким безмозглым п*здуном с кучей амбиций. Всё в прошлом.
- Да, точно, - я хмыкнул и поднял тонкую полочку, начав выводить ею каракули на глиняной почве. - Поэтому ты каждый день так сосредоточено смотришь новости и ворчишь, когда какой-нибудь новичок делает ошибки в каждом слове или заикается от волнения? И кстати, можешь больше не прятать газеты за батареей.
