ставя на стол какую-то серую папку.
— Больше месяца прошло, а ты не можешь отыскать для меня какую-то девчонку? Халанский?
— Что? Я тоже хочу кофе, — и эта наглая рожа нажимает на кнопку селектора, простит Свету принести чашечку кофе, для его величества.
— Ты постарел? Потерял нюх и свои навыки находить людей? Не помню, чтобы у тебя были проблемы, блядь, что происходит? Больше месяца прошло, ты не можешь вычислить какую-то девчонку?
— Ты понимаешь, это все равно что искать иголку в стоге сена! За вечер через этот долбанный клуб проходит около трехсот человек! Мы с ребятами не выходит оттуда, ночуем и дневуем там, в подсобке с камерами.
— И?? Где результаты?
— Я взял один вечер, когда твоя любовь работала, изучаю записи с камер. Но ты понимаешь, триста человек за раз невозможно найти! Они все, сука, заходят через главный вход. Работники и клиенты, никто не заходит и не выходит через черный, как это принято во всех других заведениях города, где персонал входит через служебный вход.
— Пиздец, ты сделал проблему! Изучи всех посетителей, по одному!
— Охренеть, Каримов! — он отпивает кофе, который принесла Света, — ты же знаешь для меня нет никаких проблем.
— Я знал, но сейчас…
— Речь о трехстах человек. Тем более, что записи с камер наблюдения не четкие. Мои ребята круглосуточно дежурят у входа, на парковке, на всей территории клуба. Но нихрена не удалось. Так что..
— Что?
— С того вечера, с которого я начал наблюдение по камерам, осталось проверить семь человек. Думаю сегодня закончу! — я краснею и расстегиваю галстук, когда Халанский обещает вечером предоставить девочку, в которую я безумно влю… которую я безумно хочу трахнуть, вот, — еще одно..- он прокашливается.
— Говори.
— Я из записи камер, вчера узнал, что у той танцовщицы, которую ты ищешь, есть ребенок, — я встаю с места, поворачиваюсь к окну, не хочу чтобы Халанский видел мое лицо. Оно сейчас багрового цвета, я уверен в этом. То что у нее есть ребенок, меня нисколько не огорчает. Меня огорчает тот факт, что она кого-то любила, раз родила от него. Только вопросы еще более лезут в голову: где отец этого ребенка? А вдруг она замужем и танцы это только ее работа? Блядь… и рой подобных вопросов заселяют мою голову. Значит она трахалась с кем-то… ну да, иначе как объяснить, что у нее есть ребенок? Я буду не первый у нее? Блядь. Маньяк хренов. Какая девственица пойдет танцевать в клуб? Что за идиотизм посещает мою голову?!
— Как узнал?
— Лиля с Пашей разговаривали, спорили.
— О чем?
— Говорить тебе, что у нее есть ребенок или нет?
— Судя по тому, что не сказали, решили молчать.
— Победил Паша. Потому как Лиля хотела тебе сказать, что у нее есть ребенок, чтобы ты “отъебался” от нее, — я поворачиваюсь к нему, сжимаю руки в кулак, — это Лиля так выразилась.
— Я убью эту суку!
— У нее есть ребенок. Ребенок Марк!
— И?
— Мне продолжать ее искать?
— А почему ты должен остановится?
— Ну потому что у нее есть ребенок. Зачем она тебе? У этого ребенка наверняка есть отец, ты же не думаешь, что она взяла его из пробирки?
— Найди мне ее, даже если у нее несколько детей! Найди и все!
МАЙЯ
Квартира Златы — двухкомнатная с современным ремонтом. Кухня совмещенная с гостиной, где сплю я. Мы долго спорили, кто будет спать в спальне. Злата изначально хотела отдать ее мне, но я была категорически против. Потому как после рождения ребенка, все равно надо было бы поменяться местами. Я настояла на том, что спальня ее и ее ребенка, где вначале стояла маленькая кровать, а сейчас побольше и уже без бортиков. Я сплю в гостиной, на шикарном диване. О своей собственной квартире я, пока, могу только мечтать. Но уверена, в данный момент я не мешаю Злате, но кто знает как будет, когда она встретит свою любовь. Меня очень волнует эта проблема, но, пока что, я ничего не могу сделать. Снять квартиру и съехать я могу, но Злата против. Мы так привыкли к друг другу, что уже не представляем каково это — жить порознь. Вот и сейчас, в свой выходной, мы легли пораньше спать. Как обычно у нас бывает — все в гостиной. На диване. Женя сразу же уснула, мы со Златой пытаемся смотреть фильм, но каждый думает о своем.
— Я волнуюсь за тебя, — смотрю на задумчивую Злату и не могу не поделиться своим волнением, — после аборта ты так ни разу и не сходила на УЗИ. Вдруг там что-то не так?
— Не волнуйся, все в порядке. Месячные пошли во время и безболезненно.
— Но ты же знаешь — это не показатель.
— Если что-то начнет беспокоить, я сразу же обращусь к врачу.
— А можно просто не ждать, когда что-то начнет беспокоить.
— У меня все в порядке, правда. Ничего не болит.
— Но тебя что-то беспокоит, ты в последнее время задумчивая.
— Валера, — она тяжело вздыхает, — его арестовали и скоро будет суд. Что он еще натворил неизвестно — умалчивают в интересах следствия.
— Тебе правда интересно читать про него?
— Я смотрела новости. В кои-то веки включила телевизор, а там… он — отец Жени.
— Да, и когда объявился ни разу не спросил о ребенке. О своем ребенке!
— Я случайно наткнулась на новости. Клянусь никаких чувств к нему не испытываю. И то, что было между нами… это просто я дура.
— Не дура.
— Как не дура, если раздвинула перед ним ноги в первую же встречу? И зачем я только пошла к нему? Думала одумался, поумнел как-никак, хочет увидеть дочь, признать. Участвовать в ее воспитании. Все-таки всем детям нужен отец.
— Смотря какой отец. Мой отец, как видишь даже не искал меня. Да меня никто не искал. Пропала — ну и фиг с ней! И без нее проживем. Будто похоронили меня.
— Не говори так, ты что!
— Ну получается так, — я нежно глажу волосы, мирно спящей между нами Жени, — знаешь что…
— Что? — Злата поворачивается на бок, ставит руку под голову, чтобы лучше меня видеть.
— Я сегодня искала работу, по профессии.
— Ты хочешь уволиться? — киваю, — а я? Почему мне не сказала?
— Я собиралась. Я сегодня просто решила уволиться. Я не хочу танцевать для него. И работать там больше не хочу. Просто этот клуб для меня стал уже не местом работы, а… ну не знаю как объяснить. Я
