антисемитизма с его дикой, бессмысленной верой в ритуальное убийство». Правдивая брошюра была конфискована властями, но она получила распространение другим путем. В рейхсрате шли прения по запросу о Полненском процессе, внесенному еврейскими депутатами министру юстиции, и демократический депутат Кронаветтер воспользовался этим, чтобы прочесть с трибуны всю брошюру Масарика, которая, таким образом, могла быть напечатана в газетах в виде парламентского отчета, свободного от цензуры. Сам Масарик был привлечен к ответственности за оскорбление суда, а развращенные антисемитами студенты устраивали честному профессору враждебные манифестации. Но в Вене, Праге и других городах устраивались митинги протеста против местной дрейфусиады, которая, подобно французской, имела целью опорочить весь еврейский народ.
Дело Гильзнера имело еще длительный эпилог. По жалобе защитника осужденного кассационный суд в Вене отменил приговор куттенбергского суда, так как против правильности его экспертизы высказался пражский медицинский факультет. Дело вторично разбиралось судом в Пизеке (с октября по декабрь 1900 г.), под тем же высоким давлением антисемитской атмосферы, и снова Гильзнеру был вынесен смертный приговор, хотя прокурор отверг религиозный мотив убийства как «бессмысленную сказку». Император Франц-Иосиф, вследствие ходатайства о помиловании, заменил осужденному смертную казнь пожизненной каторгой (1901). Таким образом, и Богемия заплатила дань призраку средневековья, ставшему черною тенью на грани двух столетий «высшей культуры».
Трагические ноты послышались в Праге в собрании «Общества чешско-еврейского единения», раньше основанного еврейской интеллигенцией с целью сближения с чехами. Член «Общества» д-р Рейнер констатировал банкротство этого идеала. «Мы одиноки, — воскликнул кающийся ассимилятор. — Мост, соединявший нас с еврейской массой, давно разрушен, а чехи поворачиваются к нам спиною. Нужно закрыть все наши чешско-еврейские союзы. Более 20 лет существует наш студенческий союз, пять лет— наше «Чешско-еврейское единение», четыре года — «Политический союз», и чего мы этим достигли? Каких результатов достигли мы путем ассимиляции в области хозяйственной, общественной и политической? В области хозяйственной чехами провозглашено начало: «Свой к своему» (swuj к swemu) и пароль: «Покупайте только у христиан!» Ассимиляция политическая привела к признанию нас чужими, людьми другой расы, чуждой национальности. С немцем идти мы не желаем, с чехом не можем».
§ 10. Вспышка антисемитизма в Венгрии и Тисса-Эсларское дело
Мадьяры, ставшие с 1867 года полными хозяевами разноплеменной Венгрии, были одержимы общею манией ассимилирования меньших народов. Шла бесконечная борьба с национальными стремлениями южных славян: хорватов, сербов, словаков. Больше всего мадьяры считали себя вправе распоряжаться судьбою еврейского населения, которое за период 1880-1900 гг. выросло от 638 000 до 50 000 и составляло около четырех процентов всего населения Венгрии. До эмансипации к евреям предъявлялось обычное требование отказа от своей национальности, а когда требуемая ассимиляция направлялась в сторону культурного слияния с немцами, поднимались крики об онемечении Венгрии евреями. Гражданское равноправие было, как известно (том II, § 40), дано евреям под условием мадьяризации, и в Венгрии началось официальное перечисление евреев из разряда говорящих по-немецки в разряд мадьяр по языку (народный идиш и здесь не принимался во внимание). К 1900 году число евреев, записавшихся в венгерскую национальность, возросло до того, что почти три четверти еврейского населения (около 600 000) оказались венгерцами и одна четверть немцами по разговорному языку. Это официальное присоединение больше полмиллиона евреев к венгерской национальности было очень важно для политических целей мадьяр, которые в стране имели слабое большинство (51%) и страстно стремились к усилению своей державной позиции.
Успехи ассимиляции, однако, не предохранили венгерских евреев от ударов антисемитизма. Антисемитская зараза проникла в Венгрию одновременно из Германии и немецкой Австрии. В венгерском сейме образовалась сплоченная группа депутатов, выделившаяся из партии либералов и «независимых» и постепенно передвигавшаяся вправо. Истоци, Оноди, Симони были вождями этой группы. Еще в 1880 году Истоци (Istoczy) успел основать около 80 антисемитских кружков в различных комитатах. Кружкам давались инструкции, чтобы они посылали в парламент петиции об отмене гражданского равноправия евреев ввиду опасности, грозящей стране от еврейского засилья. По поводу этих петиций антисемитские депутаты произносили зажигательные речи в парламенте и в народных собраниях. Говорилось об «ожидовлении» Венгрии и в особенности ее столицы Будапешта, которую в шутку называли «Judapest», «еврейской чумой». (В период 1880-1900 гг. еврейское население Будапешта выросло из 70 000 до 168 000.) В парламенте эта агитация успеха не имела. Либеральное министерство Коломана Тиссы и большинство палаты отвергали реакционные домогательства антисемитов. Тогда борьба была вынесена на улицу. Венгерские антисемиты, заимствовавшие свою теорию от немцев, были не прочь присоединить к ней русскую практику, как она проявилась в погромах 1881 года. Они попытались связать свою агитацию с «наплывом» еврейских эмигрантов из России. Прибытие в Венгрию небольших групп беженцев из южнорусских губерний дало повод администрации некоторых комитатов поднять вопрос о запрещении дальнейшей иммиграции. При обсуждении вопроса в сейме депутат Оноди совершил словесный разгром еврейства всего мира, требуя освобождения трехсот миллионов христиан от «ига восьми миллионов евреев». Но парламент в согласии с правительством решил, что нельзя отгонять от границ Венгрии преследуемых, ищущих временного приюта (1882). Антисемиты обратились к литературной пропаганде, выпуская брошюры с призывами к насилиям против евреев, но правительство конфисковало наиболее опасные прокламации. Это вызвало негодующую речь Истоци в сейме: оратор прямо заявил, что эмансипация евреев является позором Западной Европы и что только в России понимают, как следует решить еврейский вопрос. Чтобы увлечь Венгрию на путь царской России, антисемиты придумали дьявольский план: создать ритуальный процесс и в связи с ним повести энергичную агитацию под лозунгом «евреи убийцы христиан». Так был создан чудовищный Тисса-Эсларский процесс, волновавший Венгрию в течение двух лет.
1 апреля 1882 года в селении Тисса-Эслар (Tisza-Eszlar), по соседству с поместьем лидера антисемитов Оноди, исчезла 14-летняя христианская служанка Эстер Солимоси, посланная своей хозяйкой за покупками. Поиски пропавшей ни к чему не привели, и в селении, где жило около 200 евреев, тотчас заговорили о ритуальном убийстве. Слухи подкреплялись тем, что пропавшая девушка должна была пройти мимо синагоги, где в тот день находились служитель («шамес») Иосиф Шарф и группа прихожан, собравшихся для назначения нового «шохата» (резника скота) в местной общине. Говорили, что девушку заманили в синагогу, сутки держали в погребе, а потом зарезали и выцедили кровь для употребления в пасхальной «маце». Под влиянием этой легенды местные власти направили следствие в сторону синагоги. Через два месяца после исчезновения девушки был найден в реке разложившийся труп в одежде Эстер Солимоси, с обезображенным до неузнаваемости лицом, но без всяких признаков насильственной смерти, т. е. типичный труп утопленницы.
Если бы было установлено,
