В зелени показывается шествие жен хана и их прислужниц с евнухом.
УЗБЕКУйди пока и спрячься в этом зданье!
(Указывает на беседку)
МНЕВЭР скрывается в нее. В продолжение следующей сцены она, соскучившись, незаметно убегает оттуда в сад.
Появляются БУРУ, АЙШЭ, ЭМЕНЭ, ГУЛЬСУМ и прислужницы. БУРУ сгибается в униженных селямах перед ханом, который не замечает, глядя, как завороженный, на беседку.
БУРУДозволь донесть Сиянью твоему:
Благополучно жен твоих купанье
Окончилось.
Купанье ханш прошло благополучно —
Блистанью твоему я доношу
Спросить осмелюсь: не было ли скучно
Сверканию…
А я тебя спрошу:
Приятно ль твоему Надоеданью
Ударов двести будет получить
Камышевок» тростью в назиданье?
БУРУ в страхе замешивается в толпу.
ВСЕНе в духе хан! Как быть? Как быть? Как быть?
Ход к королю труднее сделать пешке,
А ферязь сразу шах и мат дала.
Ступайте вы к нему! Словца, усмешки
Умилостивят.
Нет, ни за что! Хоть за словцо, понятно,
Мне головы не снимет.
(Хану)
Мой глазок!
Изволил ты смеяться, вероятно,
Когда я ловкий сделала прыжок
В бассейн из розового алебастра,
Айшэ же, подражать желая мне,
Споткнулася о скользкие пилястры —
И заныряла в светлой глубине.
Ах, в миг тот первая твоя супруга,
Тебя пленить мечтавшая с зари,
Была точь-в-точь огромная белуга,
Пускающая кверху пузыри!
Нет, видеть-то хотел ли я? Вопрос!
Пропали зря, как это мне обидно! —
Весь блеск одежд моих, вся прелесть поз…
(Хану)
Мой ротик алый!
Наверно, насмеялся ты вполне,
Когда я, пышная, уж возлежала,
И скачиваться стала Эменэ,
Взяв второпях из кувшинов налитых
Тот, где была горячая вода, —
На синих мозаичных пола плитах
Вот заплясала-то она тогда!
В тот миг вторая ханша, что украдкой
Тебе предстать желала в наготе,
Была, как есть, костистая стерлядка,
Запрыгавшая на сковороде!
Нет. В этот миг другое видел я…
Погибли понапрасну – вот досада! —
Весь труд искусный, свежесть вся моя…
Буру! Иди, да будь, пузан, поспешней —
Советников моих сюда пошли!
БУРУ уходит. В глубине сада слышится шум.
Что там за крики? Там вон, за черешней?
ГУЛЬСУМ идет посмотреть.
ГУЛЬСУМ (вернувшись)Мамелюки бродяжку там нашли.
Те же и МНЕВЭР в сопровождении НЕВРКОЯ и НОГАЯ. Она вся в цветах, сорванных в саду.
НЕВРКОЙ и НОГАЙ (вместе)Могучий хан! Вот – девушка-воришка,
Что рвать дерзнула цвет твоих садов.
Да разве нету тут в цветах излишка?
Я ей и втрое больше дать готов.
Рвет розы и бросает их к ногам МНЕВЭР. Та преспокойно часть их поднимает, часть попирает ногами.
ГУЛЬСУМ (ей)Благодари ж, дрянная попрошайка! —
Пади к ногам его, у ног лежи!
МНЕВЭР не трогается с места.
Стоит, как будто здесь она хозяйка,
Как будто здесь иной нет госпожи!
Вот погоди…
Нет, погоди ты лучше!
Не пожалеть бы о словах угроз…
(Подходит к хану и говорит с ним)
АЙШЭКак? Хан наш дарит нищенке заблудшей
Охапку целую любимых роз!..
Он дарит больше ей! Свои улыбки.
Дарит ее беседою с собой…
Клянусь Аллахом! Тотчас прут мой гибкий
Начнет гулять над дерзкою спиной,
Едва отпустит хан ее… Невежу,
Бесстыдницу, что, не закрыв лица,
Повсюду бродит, я уж не понежу!
Уж я ее!..
Гульсум! Из поставца,
Что там в беседке, принеси две чарки
Ониксовых, два блюдца золотых
И две хрустальных ложечки, и яркий,
Ценнейший изо всех ковров моих.
Беги ж!
Бегу, уж ног не пожалею,
Уж услужу я госпоже моей…
(Поспешно уходит)
УЗБЕК (вслед ей)Да принеси вино, цветов алее,
Да принеси шербет, цветов белей, —
Цветов, что любит эта побродяжка,
Теперь же – госпожа твоя, Мневэр!
(Ханшам)
Что вы стоите здесь, вздыхая тяжко?
Иль беготня Гульсум вам не пример?
Помочь старухе хилой не хотите ль?
Иль гостье не желаете служить?
Сейчас, сейчас, сейчас, наш повелитель!
(Уходят в беседку)
УЗБЕККак до сих пор мог без тебя я жить,
Зеленоглазая земная джинья!
Как с этих пор ты сможешь жить со мной?
Так, как в раю: без скуки, без унынья!
Но есть страданий род еще иной:
Любовь без мер и ревность вместе с нею…
К кому же ревность может быть, Мневэр,
Когда я всех здесь выше, всех властнее?
К кому? Ко всем! Хоть к ним вот, например!
(Указывает на мамелюков.)
УЗБЕКК рабам моим? К моим холопам, слугам?
Не возводили глаз на ханш они.
Но я подобна ли твоим супругам?
И глаз им не свести с меня… Взгляни!
Она приближается к молодым воинам и подает одному белый, другому алый цветок. Они восхищенно смотрят на нее.
НЕВРКОЙАх! Ты прекрасней той, что только снится…
И, хоть в лохмотьях, – мой пленила взор,
Как райская, вся радужная птица!
Тебя лишь буду видеть с этих пор…
О! Ты прекрасней всех, кого я знаю.
И, хоть добра, впилась мне в сердце, верь,
Как кошка бархатистая, лесная…
Желать тебя лишь буду я теперь!
МНЕВЭР с улыбкой отходит.
НЕВРКОЙПоблек весь ханский двор, мне разонравясь…
Увы, Ногай, узнал я страсть впервой!
Впервой, увы, узнал я к хану зависть…
И ты? И ты? Не правда ли, Невркой?
Мневэр! Что значит это?
Ты любишь миг и не верна, Мневэр!
То знак пустячный женского привета!
Ты ж любишь и не веришь, маловер?
(Обнимает его)
Вот видишь, хан, я говорила верно,
Что жизнь со мной не из одних утех.
Душа моя – изменчивая серна,
Играющая для себя… и всех!
Подумай же: теперешнее счастье
Не горше ли, чем прежняя тоска?
Нас свел Аллах… И им хочу заклясть я
Тебя, о хан: расстанемся, пока
Не поздно!
Нет! Когда б и кубком желчи
Мне стала новая моя любовь,
Когда бы ревностью кинжала кольче
Она меня терзала вновь и вновь, —
Не разлучусь с тобою!.. И поверю
Тебе я безраздельно, может быть…
Но не дразни обласканного зверя:
Он в гневе может серну погубить!
ГУЛЬСУМ и ХАНШИ приносят яства, расстилают ковер и служат, стоя, МНЕВЭР.
Как хороша ты, девушка! Блистает
Твой загорелый лик, как абрикос,
А тело, как банан, желтеет, тает
Меж клочьями одежд и прядей кос.
Так что же им не запретишь белиться?
Вечно ли был он?
И что ж скрывать велишь им даже лица?
Нелепейший закон!
Его, коль мной любуешься сейчас ты,
Сам должен бы бессмыслицей считать.
Прекрасное встречается не часто,
Чтоб от очей его еще скрывать.
Тогда не спрятать ли в ларец каменья
И не надеть ли на цветы колпак?
Аллах творил красу для наслажденья,
С тем спорящий глупее, чем ишак!
Насмешница! Сама, как половчанки,
Грязна… А мы пред ней не смеем сесть!
Сама, как наши черные служанки,
Смугла… А мы оказывай ей честь!
Шш… Тише… тише… Глупые вы, право!
Поклон не ломит спину, губы – лесть,
А станет длинной ханская забава, —
Пресечь ее всегда ведь средство есть.
(Проводит рукой по горлу)
