– Да, да… Я лишаюсь сил… я слишком вся… Да. До свидания. До завтра.
Алина рассталась с епископом.
Оставшись одна, она почти упала на диванчик и пролежала около часу без движения, без единой мысли в голове, но с открытыми глазами, лихорадочно сверкавшими на бледном как снег лице.
– Принцесса Елизавета Володимирская!! – будто звучало где-то вдали ровно, непрерывно, тихо… будто журчащий ручей.
И красавица прислушалась в полусознании к этому непрерывному журчанию, к этим многознаменательным словам.
На другой день епископ снова был у своего нового друга.
– Я надеюсь, что ваше высочество успокоилось, – сказал он, входя и почтительно кланяясь.
– Да. И приготовила вам несколько вопросов, – отвечала Алина.
– Спрашивайте.
– Вы должны мне на все вопросы отвечать правду.
– Конечно. Да я и не боюсь никаких вопросов.
– Как умерла графиня?
– Не убита!
– Я и не подозреваю… но спрашиваю, как она скончалась?
– После долгой болезни. Жизнь ее была, конечно, отравлена раскаянием.
– Погибели брата?
– Да.
– Неужели она была главным действующим лицом, а не…
– Не я? Нет, не я, ваше высочество. Я был ее слепым орудием. Она отдалась в руки русскому правительству, которое, конечно, пожелало вашей гибели. А вас можно было погубить только после графа. Если вы живы, то вы обязаны этим мне. Я всячески уговаривал ее отправить вас в сумасшедший дом, предвидя, что вы когда-нибудь спасетесь оттуда. Затем я уговорил графиню отпустить вас на свободу и написать в Россию, что вас нет в живых.
– И там поверили!
– Конечно. Императрица и теперь убеждена, что вас на свете нет и что она может спокойно царствовать… Затем что еще желаете вы узнать от меня?
– Еще… правда ли?.. – И Алина запнулась.
– Ну-с?
– Правда ли?.. Правда ли все то, что вы мне вчера обо мне рассказали?
– Я даже не понимаю вас.
– Правда ли, что граф Велькомирский не отец мне?.. Я так любила его. И он тоже так относился ко мне… Неужели он мне чужой?
– Ваше происхождение и вся история вашей судьбы в детстве будут вам со временем доказаны документами и свидетелями. Первый, кто может все рассказать вам и привести доказательства, это ваш брат – князь Разумовский.
– Именно о нем я хотела бы узнать от вас все, что можно. Узнать все подробности! – выговорила Алина с чувством.
– О нем я хотел сам сегодня побеседовать с вами, – отвечал Игнатий. – Князь Разумовский, ваш старший брат, но рожденный до брака и, следовательно, не имеющий ваших прав на престол русский – не был преследуем раскольниками. Он спокойно жил в Москве, в своем дворце, считаясь первым камергером государыни-матери. Когда на престол вступил Петр Голштинский, он не захотел признать его и был схвачен, даже сослан в Сибирь. Оттуда ему удалось бежать, и он явился в Берлин, где жил все время, что вы скитались по Европе.
– Знает ли он, что я жива?
– Он знал и был уверен, что вы погублены вскоре после восшествия на престол принцессы Цербст, то есть именующей себя теперь незаконно Екатериной Второй. Теперь он знает, что вы живы.
– Каким образом?
– Мы дали ему знать об этом.
– Кто – вы?
– Мы? Мы – сила, огромная, страшная. Но кто мы – я не могу еще теперь сказать вам. Вскоре вы все узнаете.
– Зачем брат мой никогда не был в замке Краковского? Не хотел видеть меня?
Игнатий слегка смутился, но тотчас отвечал.
– Этого я не понимаю сам. Вероятно, государыня и отец ваш, не видясь с вами сами, и его не захотели допустить. Боялись, быть может, его легкомыслия!
– Но теперь… я увижу его?
– Теперь он ратует за вас. Но в России. У него скоро будет целая армия, несколько крепостей и городов во владении и всюду, где он будет властвовать, он будет действовать именем принцессы Елизаветы Великороссийской, своей сестры и законной наследницы престола. Он, одним словом, тот самый боярин Шувалов, непримиримый враг императрицы, о котором вы слышали уже не раз за последнее время.
– Неужели боярин Шувалов и брат, то есть князь Разумовский, – одно лицо?
– Да… Это один и тот же человек. Он под этим именем поднял знамя революции, но законной… против беззаконного захвата престола Екатериной. Едва узнал он, что вы живы, он бросился в верные ему казацкие земли, и скоро у него будет огромное войско за вас…
– Но как узнал он, что я жива?
– Повторяю вам… Мы дали знать об этом.
– Когда?.. Вы сами встретили меня лишь недавно… А боярин Шувалов уже давно действует против Екатерины. Я слышала о нем еще в Лондоне.
– Правда. Я встретил вас здесь недавно, а князю или боярину было дано знать о вашем благополучном существовании еще летом…
– Я ничего не понимаю! – воскликнула Алина.
– Неужели вы забыли, что я знал постоянно, где вы! – Кто же посылал вам изредка суммы денег?
– Правда. Я забыла.
– Я знал постоянно, где вы и что вы. Хотя должен признаться, что знал не все, что хотел.
Алина опустила глаза и подумала про себя: «А мое замужество? А мое колдовство в Лондоне?»
– Я лишь за последнее время потерял вас из виду. Но затем, с месяц тому назад, живя в Риме, я узнал, что вы в Лондоне и собираетесь в Париж. Я поехал сюда и видел вас прежде, чем вы знали это и увидели меня на вечере княгини Сангушко.
Алина была смущена и сидела, не смея задать вопроса, который сам собою просился у нее на язык. Наконец она не выдержала и спросила:
– Вы знаете, как жила я и чем занималась в Лондоне?
– Нет, – вымолвил Игнатий и прибавил двусмысленно, по догадке: – Вы вели себя несколько легкомысленно.
– Что вы хотите сказать?
– Вы сами знаете.
– Но знаете ли вы о моем знакомстве с колдуньей Алимэ-Шах-Намэт?
– Ничего не знаю, – удивился наконец и Игнатий, не понимая вопроса.
Наступило молчание.
– Оставим пустые вопросы, ваше высочество, и будем беседовать о деле. Прежде всего я должен вам сообщить теперешнее положение дел и ваше, так сказать, положение…
И отец Игнатий изложил Алине подробно политическое состояние Европы. Он рассказал ей в подробностях, что она уже отчасти знала от графа Осинского еще в Лондоне.
– Из-за чего, спросите вы, «мы» хотим вам помогать вернуть ваши права на престол российский? – продолжал Игнатий.
– Да, конечно. Я это и сама хотела у вас спросить прежде всего.
– На это я отвечу вам кратко. Екатерина, посадив на престол польский простого дворянина Понятовского, этим актом начала дело уничтожения Польского королевства. Прошлым летом, как последствия этого деяния, явилось другое: захват польских провинций. Следовательно, наше отечество, мое и моих – теперь на пути к гибели, к смерти политической. Императрица русская, король Фридрих и императрица Мария-Терезия не скрывают своего намерения скоро совершенно уничтожить Речь Посполитую. Наше спасение, следовательно, в том, чтобы власть в России перешла в другие руки. Наша цель – свергнуть с престола Екатерину. Это тем более легко и достижимо, что она немецкая принцесса Ангальт-Цербст, не имеющая никаких прав на престол чуждой ей вполне страны… Но этого мало! Одновременно существует на свете личность, которую она считает погубленной и которая имеет все законные права на этот престол…
