— Эй, — одернул его Авинаш. — Никак бабу захотел?!
— Я женщины уже много месяцев не видел.
— Но эта, похоже, не твоя, — заметил Авинаш.
— Почем ты знаешь?
— Капитан… — начал было намекать Авинаш, но Гора перебил его.
— Раз капитану можно, значит и команде. Ему, разумеется, первому полагалось попробовать ее. Но теперь и моя очередь подошла. Как-никак это я разглядел в ней бабу, — он продолжал смотреть на, нее не отрываясь. — Сегодня же поиграюсь с ней.
— Спроси сначала Арджуна, — настаивал тот.
— Он мне в этих делах не хозяин, — парировал эфиоп.
Арджун, стоя за штурвалом, тоже наблюдал за Кармой. Какие противоречивые чувства кипели в нем с тех пор, как она оказалась женщиной. Вновь ожили горькие воспоминания юности. Ему хотелось задушить ее за то, что она принадлежала к существам, которых он ненавидел всеми фибрами своей ожесточенной души, хотелось схватить ее за волосы и таскать по палубе, чтобы заглушить свое унижение ее криками и стонами. Он жаждал увидеть, как ее тело разрывает на куски акула, и море окрашивается кровью. Но Арджун никак не мог отделаться и от желания постоянно видеть ее. Карма тянула его к себе неведомой силой. И Арджун теперь не мог разобраться, чего он хочет больше: разорвать ее на куски или упасть к ногам чужестранки, покрывая поцелуями ее тело. Он вовсе замкнулся, стараясь говорить еще меньше. В эти дни он пытался решить ее судьбу. Однако видавший виды бывалый пират сомневался, стоит ли менять вполне устоявшееся к ней отношение. Еще раз получить унизительный отказ? Еще раз дать женщине одержать над ним победу, унизив до надежды на взаимность? Еще раз увидеть в глазах женщины насмешку, услышать снисходительный тон или проклятье? Ну, нет. Она не поставит его на колени, только потому, что женщина.
Но, дьявол! Тысяча чертей! Арджун все время думает о Карме. Думает чаще, чем положено. Она забирает его в свои сети. Медленно, не спеша, но с каждым днем ее хватка все прочнее и туже. Его бедное сердце щемит по ночам. А мысли о ней превращаются в ночные грезы. Что в ней такого, чего не было в других его подружках, куртизанках, рабынях, крестьянках, похищенных горожанках? Что?! Арджун не мог найти ответ на этот вопрос и оттого приходил в ярость, которую же он и вымещал на Карме, заставляя ее унижаться, выполняя его нелепые приказы. Только, глядя на эти унижения, ему становилось чуть легче, и не так тягостна была мука, называемая влечением к противоположному полу. Однако каждую ночь этот зов природы на давал ему спать. Арджун поднимался с кровати и, стиснув зубы от злости на себя, подходил к окну, чтобы прохладный ночной бриз остудил его пыл. Но стоило ему прикрыть глаза, наслаждаясь прохладой, как влекущее видение вновь вспыхивало в его возбужденном мозгу.
Этой ночью Карма так же не спала, глядя на звезды. Не спал и Гора. Он тихо поднялся со своей подстилки и осторожно вышел из кубрика. Как, однако, хорошо, что эта козочка находится далеко в трюме. Никто не услышит ее крика. А Гасан у штурвала его не заметит…
Дверь в трюме заходила ходуном. Карма встрепенулась и прислушалась. Кто-то стремился открыть ее и проникнуть внутрь, но та не поддавалась, закрытая Кармой на здоровенный засов. Девушка поднялась с тюков, приблизилась к выходу и прислушалась.
— Черт, не поддается! — послышалось с другой стороны.
— Кто здесь и чего тебе надо? — грозно спросила она.
— Это я, Гора. Нужна твоя помощь. Набиуа, кажется, отравился рыбой, — на ходу придумал раскосый верзила.
— Сейчас, — она отомкнула засов и распахнула дверь.
Гора вмиг сбил ее с ног и навалился сверху.
— Ну, крошка, ты подарила прошлую ночь капитану, теперь моя очередь, — оскалился Гора.
— Что ты несешь?! Что я подарила? — она пыталась высвободиться из железной хватки этой груды мускул, но попытки были тщетны.
— Как приятно ты пахнешь… — он втянул носом воздух и впился губами в ее шею.
— Ах, Гора, — попыталась она улыбнуться (правда, в темноте все равно этого не было видно). — На голых досках сгорать от страсти неудобно. Эй, ты так раздавишь меня, красавчик.
Гора в недоумении глянул на Карму, но ее лицо скрывала густая пелена ночи. Фу, как неинтересно. Он ждал истерик, воплей и проклятий, но уж никак не покорности и вялой податливости.
— Не лучше ли перейти на мягкое? Тогда наслаждение станет опьяняющим, — убеждала она его.
— Ты думаешь? — засомневался эфиоп.
— Проверено. Я думаю, ты же не собираешься уходить так скоро. У нас ведь вся ночь впереди. Ночь страстной и пылкой любви.
— Ты умеешь говорить такие слова? — удивился Гора.
— А ты разве не знаешь слов ласковых и нежных?
— Ну… — он замялся.
— Поспешим на мягкое ложе, — томным голосом проговорила Карма, поглаживая пирата по бедрам и ища у него на поясе кинжал.
— Ты зажгла во мне страсть не сегодня, красавица. Я уже давно томлюсь от желания, — зашептал он.
— Так чего же ты медлишь? Вставай, пойдем, — она стала поднимать его за руку и незаметно вытянула из ножен кинжал. — Ты готов к бурной ночи?
— О, да!
— Тогда прими сначала это.
— Что именно? Я не вижу в темноте.
Недолго думая, Карма всадила ему в живот его же собственный кинжал с такой силой, что сама еле устояла на ногах.
— Ты… — он стал хватать воздух руками.
— А как тебе этот поцелуй? — спросила она и ударила его кинжалом второй раз.
Гора упал на колени и застонал.
— Грязный ублюдок! Я обещала, что убью тебя, и ты напросился.
Через пару минут Гора замолчал навеки. Карма взяла его за ноги и поволокла по ступеням наверх, чтобы скинуть труп в океан. Этот печальный груз был не из легких.
На палубе было тихо и светло, благодаря ясной ночи и полной луне.
Капитан отошел от окна и снова лег на постель. Вдруг он отчетливо услышал всплеск за бортом. Море было спокойным, и корабль шел как по маслу, мерно покачиваясь на слабых волнах. Откуда же такой сильный всплеск? Арджун вышел из каюты на палубу.
— Гасан, ты что-нибудь слышал? — спросил он у ночного капитана.
— Кажется, всплеск воды, Арджун.
— При полном штиле? — засомневался тот.
— Может морское чудовище?
— Может быть… — задумчиво проговорил капитан и вернулся к себе в каюту.
* * *
— Гора! Гора, мерзавец, где ты? — крикнул Арджун. — Гасан!
— Гасан, как всегда храпит, капитан, — отозвался Мурад. — Он же всю ночь крутил штурвал.
— Разбуди этот мусор. Живо!
Сонный рыжебород Гасан вывалился на палубу, пытаясь изо всех сил открыть глаза, которые в данный момент совершенно этого не планировали.
