еще хранила яркие картины более счастливых времен в ее бывшем классе, той обстановки, тех лиц и требований, к которым она привыкла. Особенно остро девушка ощущала нехватку Даны Лев. Преподаватель, интересно ведущий свои предметы, и вместе с тем – порядочный и смелый человек, – находка для каждого ученика, но ведь не каждый ученик мог бы похвастаться тем, что этот преподаватель стал его настоящим другом!
С глубокой тоской Галь размышляла об этом на первой перемене, стоя у окна в спортзал. Там, внизу, несколько ребят, на вид восьми-девятиклассники, играли в баскетбол. Легкий и звонкий стук мяча по полу зала был отлично слышен в коридоре, в котором находилась Галь. С этого самого места за нею наблюдал Наор в ту жуткую ночь, после которой началась ее новая жизнь. Отсюда он выслеживал ее, словно загнанную дичь, хотя она скрывалась под плотной, безликой маской. Галь вспоминала это с отвращением.
Рядом с нею, на диванчике в фойе, сидела другая учащаяся ее нового класса, евшая бутерброд. Она приветливо улыбнулась Галь, не заговаривая с ней, и Галь тоже ответила ей улыбкой. Сегодня у нее не было настроения для новых знакомств.
Размышляя о себе, Галь ни на миг не забывала о своих друзьях, сдающих сейчас их последний экзамен на аттестат зрелости. Самый тяжелый, по математике, длящийся несколько часов подряд. Невероятно, но это мог бы быть и ее последний выпускной экзамен! Если на следующей перемене решетка будет открыта, она сможет ненадолго вырваться в школу, чтоб расспросить Шели и Хена, как прошло.
Ей тоже будет много о чем им рассказать! О том, что после одного лишь дня в экстерне, любая школьная нагрузка покажется пикником, легкой прогулкой в парке культуры и отдыха. Что в этой гонке за результатом ты сам за себя в ответе, и что твои трудности с учебой и в личной жизни никого не интересуют. Что никакого настоящего дружного коллектива здесь нет и не будет, по этой же самой причине. Шели, во всяком случае, будет полезно об этом послушать. Ведь она, до последних месяцев, не любила учиться. Куда бы подевались ее кроссворды и журнальчики под партой, а то и сон посреди уроков, окажись она теперь хотя бы на один учебный день на ее, Галь, месте?
К великому счастью Галь, дверь в решетке на следующей перемене оказалась открытой, и она тотчас устремилась в школу. Разыскав по спискам у администрации класс, в котором ее друзья сдавали экзамен, она загуляла неподалеку, в ожидании их появления. Но экзамен, по-видимому, сильно задерживался. Лишь немногие, завершившие его досрочно, покидали классы и быстро шагали прочь. Галь видела, какими они выходили: бледными и взмокшими от напряжения. Среди них прошел и Ави Гросс, которому, насколько девушка знала, хорошо давалась математика. Больше она не увидела никого из знакомых, тогда как время уже подпирало ее. Она должна была вернуться к себе в экстерн, готовиться к лишь предстоящей ей сессии. То, что она сейчас увидела, должно было вселить в нее немало мотивации для борьбы!
Она была уже порядком голодна. До сих пор шокированность и унылость вытесняли ее голод. Но сейчас Галь чувствовала непреодолимое желание поесть. Еле выдержав на следующем уроке, она, по окончании его, достала из своего ранца длинную булку с омлетом и овощами, заботливо приготовленную ей утром мамой, и жадно вонзилась в нее зубами. На этой перемене, в отличие от предыдущих, она осталась в классе, и даже не встала со своего стула. Экзамен Шели и Хена уже наверняка закончился, и ей нечего было разыскивать их.
Галь утомленно озиралась вокруг, с аппетитом пережевывая булку, и внезапно ей показалось, что в коридоре, в проеме распахнутой настежь двери, мелькнуло знакомое лицо. До боли знакомое ей лицо. Это лицо искало ее, пока, наконец, не нашло. И это лицо было Шахаром Села.
Он тоже выглядел бледным и уставшим, как и все те, кто выходили с экзамена, и нервно теребил свой ранец. Стоя в нескольких шагах от Галь и пожирая ее взглядом, он пока еще не находил в себе силы приблизиться к ней, и словно ожидал ее реакции на свое появление.
Наверное, Галь сама не отдавала себе отчета, что в бывшем своем классе, после ее возвращения, ее надежно защищало слишком много вещей от внезапных контактов с Шахаром: присутствие ее друзей и Даны, их общее прошлое, ее новая слава мученицы, оказавшейся героиней. И, опираясь на все эти обстоятельства, она могла открыто, даже надменно игнорировать своего бывшего парня. Но здесь и сейчас, где ее никто не знал, где она снова была беззащитной и начинала свою борьбу с нуля, их неожиданная встреча с Шахаром взволновала Галь не на шутку. Увы, ни предупреждение Шели, ни откровение Лиат так и не подготовили ее к их неизбежной встрече с глазу на глаз.
Колени девушки, неприкрытые короткими шортами, застряслись, и она очень плотно стиснула ноги, чтобы унять дрожь. "Спокойно!" – несколько раз повторила она про себя. – "Спокойно! Он – никто. Он всего лишь мой бывший парень". Только овладев собой, и не выпуская булки из рук, она подошла к Шахару и, глядя ему в глаза, без улыбки и всяких приветствий, спросила:
– Что ты здесь делаешь?
– Я искал тебя, – так же лаконично и в упор ответил парень.
– Зачем?
– Хотел с тобой поговорить… если, конечно, ты не против.
– Разве нам есть о чем разговаривать? – холодно вздернула брови Галь Лахав.
– Мне есть много, что тебе сказать… пожалуйста!
Его голос подрагивал от напряжения, пальцы цеплялись за ремешок ранца. Окружающие с любопытством поглядывали на них. Чтоб отвести от себя их праздные взгляды, Галь, без слов, вышла в фойе и села на диванчик, заканчивая свой обед. Шахар пошел за ней и скромно присел рядом.
– Сейчас я не могу, – вполголоса сказала она. – У меня скоро начинается урок.
– Я подожду, – смиренно ответил Шахар. – Сколько у тебя еще уроков?
– Один. Но… разговаривать с тобой здесь у меня нет никакой возможности. И желания, – попробовала она отвертеться.
– Назначь любое другое место, – в отчаяньи предложил Шахар. – Можно в скверу. То есть, в том, что от него осталось. Сегодня там нет строительных работ, почему-то, – добавил он, робко улыбнувшись. – А можно и в какой-нибудь кафешке районном центре.
Галь, с непроницаемым лицом, молча смахивала крошки булки с колен. Ее плотно сжатый рот медленно пережевывал последний кусок. Им обоим это напоминало их трагическое объяснение в тот день, когда открылась измена Шахара, и произошла ожесточенная драка Галь и Лиат.
Этот молодой человек причинил ей столько горя! Возможно, он и был опрометчив в момент измены, но, вместе с тем, прекрасно
