Мои союзники будут твоими союзниками.
Вместе мы сдержим хаос
И укрепим нити, что удерживают Вселенную.
Пока жив я, жив ты, я разделю свою жизнь с тобой.
Пока я дышу, дышишь ты, я делю дыхание с тобой.
Я – Амон, страж солнца.
Я нашел тебя Глазом Хоруса.
Ты идешь во тьме, потерявшись,
Но я освещу путь перед тобой.
Глаза Амона ярко сверкали зеленым, и жуткий зеленый свет заливал пространство
перед ним. Он повернул голову, словно что-то искал, и лучи света из его глаз тоже
переместились. Отыскав то, что ему было нужно, хотя я не видела там ничего, кроме
тьмы, он продолжил заклинание.
- Твое тело – пыль, уносимая ветром.
Но ветер верен мне, и пыль слышит.
Я вызываю тебя из мира мертвых.
Приди, Астен! Внимай моему зову.
Вернись в облик человека, каким был.
Я взываю к четырем ветрам, дать мне силу
И ими я дам тебе дыхание жизни…
Амон поднял руку, и пещеру наполнил жуткий звук, словно дышал монстр. Каждый
выдох воздуха я чувствовала кожей. И мурашки появились на моих руках и шее, пока я
нервно вглядывалась во тьму, ища источник звука. Доктор Хассан принялся открывать
сосуды, и ручейки белого света потекли из них, кружась прямо над саркофагом. Я не
могла не сравнить их с птицами, питающимися падалью, выискивающими мертвечину.
Внезапно жесткий порыв горячего ветра откинул назад мои волосы. Амон поднял
вторую руку, и к первому ветру присоединился еще один. Он проделал это еще дважды, и
нас словно охватил вихрь. Он становился таким сильным, что мне и доктору Хассану
пришлось держаться за подножие саркофага, чтобы устоять на месте, но ветер быстро
перестал окружать нас и перешел к Амону.
Амон дрожал, его руки были вытянуты на уровне груди, ладони – раскрыты. И руки
тряслись так, словно он пытался поднять тяжелую штангу одними пальцами. И когда я
уже подумала, что больше он не выдержит, вихрь переместился, погружаясь в гроб и
крепко обхватывая силуэт, поднятый перед нами.
Пожелтевшие бинты развевались вперед-назад, хлопая на ветру и частично открывая
тело, где были участки распада и гниения. Все фильмы про мумий, что я смотрела, пронеслись в моей голове, и я не смогла остановить себя, отбегая на несколько шагов
назад и оставляя доктора Хассана в его покорной позе одного.
Понемногу повязки слетали с гниющего тела и кружились в вихре. Куски бинтов, казалось, застряли в костях. Когда взрыв пыли освободил руки и ноги, я вскрикнула и
упала на четвереньки. Сильно кашляя, я начала переживать, что вдохнула частички брата
Амона, и съежилась.
Сила, которую использовал Амон, внезапно исчезла, мумия медленно опустилась
обратно в гроб на ослабевающем ветру. Повернув голову, я увидела, что глаза Амона
изучают меня. Он был встревоженным, и это я могла легко видеть, но было что-то
большее, другое выражение – что-то, схожее с грустью. Я подумала, что его сила
уменьшилась из-за того, что я отвлекла его.
Повернув голову вперед, я решила взять свои реакции под контроль. Нужно было
просто представить, что весь этот страшный процесс воскрешения человека, что умер
тысячи лет назад, это лишь фильм в моей голове. Бояться было нечего. Это было лишь
магическое шоу – фокусы с помощью света и зеркал. Амон повернул голову. Его челюсти
напряглись с новой силой, и ветер снова поднялся, в этот раз более сильный.
Пустые глазницы и зияющий рот проглядывали сквозь повязки, грозя отпасть. Тело
было белеющим и дряблым – высохшая оболочка человека. Оставшаяся кожа была туго
натянута, словно на изделии из старой кожи. В нескольких местах ее не было совсем, и
были видны серые кости и куски плоти. Я отвернулась и зажала рукой рот, пытаясь
остановить подступившую тошноту.
И Амон выглядел раньше так же.
«И как я могла хотеть его поцеловать?»
С одной стороны, Амон был достаточно красивым и самым горячим парнем на
планете в прямом и в привлекательном смыслах. Какая девушка не захотела бы
одаренного магически бессмертного парня, что может устраивать ей теплые массажи? Но
я была не обычной девушкой. Я была реалистом. И то, что смотрело на меня сейчас, было
реальной версией разлагающегося и гниющего парня, на лице которого застыло
выражение крика, словно именно это он делал, когда его хоронили.
Как я могла не обращать внимания на куски плоти, подгнившие бинты,
проглядывающие желтеющие кости? Сглотнув, я развернулась и снова встретилась
взглядом с Амоном. Я понимала, что он, скорее всего, использовал свою силу, чтобы
прочитать мое сознание. Мысль о том, что я думала в этот момент, заставила меня
стыдиться и хмуриться одновременно. Стыдиться, ведь я должна была показывать себя
сильной. Как я вообще собиралась быть девушкой живой мумии/солнечного бога, если не
могла справиться с какими-то гнилью и распадом? А еще меня раздражало, что Амон мог
легко меня прочитать. У девушки должно было оставаться право на ее личные мысли. Я
неплохо справлялась с остальным, порой даже могла себя контролировать. И сейчас мне
просто нужно было время, чтобы смириться с мыслью, что парень, нравящийся мне, тоже
выглядел раньше как такая мумия.
Амон все еще дрожал, и я начала тревожиться, хватает ли ему силы, чтобы
завершить процесс. Я успела представить, что брат Амона останется наполовину
пробужденным, потому что ему не хватит на это сил, и поежилась. Понимая, что я должна
чем-то помочь, я поднялась и коснулась дрожащей руки Амона.
Я не успела вымолвить и слова, как он рявкнул:
- Назад, Лили!
- Но я подумала, что тебе нужно…
- Ты ошиблась, - зло прошипел он. – Ты мне не нужна. Оставайся рядом с доктором
Хассаном.
- Амон… - начала я, но увидела, как сжались его челюсти, почувствовала, как
напряглась его рука. Он избегал смотреть на меня.
Смирившись, я вернулась на свое место рядом с доктором Хассаном, не понимая, что
так разозлило Амона. Когда я устроилась на месте, он начал заклинать:
