– Может, – удивилась Аяна. – Почему нет?
– Хорошо, – сказал Верделл и резко вышел.
– Это уже просто смешно, – сказала Лойка, плюхаясь на стул. – Он раздражает меня. Даже больше, чем парни, когда они обзывали меня вторым Анвером.
– Я надеюсь, вы там не пьёте? – спросила Аяна, помешивая на огне кашу для Кимата. – Для девушки, три недели живущей в Ордалле, ты просто на удивление бойко осваиваешься.
– Я три года в Арнае. И я не девушка. Я Нелит Лойо. Твой внезапно найденный брат. Во всяком случае, для парней.
– Ты Салке Элфрианэм.
– Ой, да какая я Салке! – рассмеялась Лойка, закидывая руки за голову. – Этот олух даже смотреть на меня боится. Видела, как бегает?
– А тебе бы хотелось, чтобы он смотрел? – спросила Аяна, поворачиваясь к ней.
– Да ну, вот ещё, – сморщилась Лойка. – Раньше с ним было весело. А теперь пень пнём... Только пни так быстро не бегают. Он даже к парням перестал ходить, представь. Слышала? Он даже про лошадь ничего не ответил. Просто ушёл. Боится меня, что ли?
– Лойка, он немало пережил. А некоторые вещи до сих пор переживает, – сказала Аяна, вспоминая серьги и платье Ригреты.
– Не занудствуй. Мы все немало пережили! Долго он от меня бегать собирается? Это смехотворно! Бегать от собственной жены!
Она расхохоталась, и Аяна удручённо покачала головой, вспоминая глаза Верделла, который сидел здесь же, за этим столом, с красной лентой в кулаке и с тёмным отчаянием в глазах.
– Ты очень несерьёзно к этому относишься. Он дал обещание защищать тебя. Для него это значит многое.
– Он три недели показывает мне спину. Хороша забота! Ладно. Мне нужна лошадь, а твоего кусаку я всё же побаиваюсь.
– Ты куда? – спросила Аяна, выглядывая за дверь кухни вслед за упорхнувшей Лойкой.
– Хочу услышать вразумительный ответ, даст он мне свою Нодли или нет! – крикнула Лойка, взлетая по лестнице, отчего её светлые волосы густым облачком взметнулись за спиной.
– Стой! – воскликнула Аяна, слыша, как скрипнула дверь в коридор мужской половины. – Стой! Постучись!
Наверху хлопнула дверь. Аяна схватила прихватку и сдвинула кашу с решётки, вышла и поднялась в детскую.
– Луси, я разогрела. Пойдём.
– Выпусти меня! – раздалось из соседней комнаты, и Аяна вздрогнула. – Выпусти!
Верделл вылетел, на ходу натягивая рубашку, в коридор, красный, как ягода рябины. Лойка стояла в дверях, озадаченная и немного смущённая.
– Слушай, у него такие шрамы на спине, – сказала она, с ужасом глядя на Аяну. – Откуда? Он рассказывал, что их наказывали, но... Неужели это хлыстом?!
– Я же сказала, стучаться надо. Лойка, что ты творишь?
– Я просто спросила про лошадь, а он хотел выскочить. Ну я и закрыла перед ним дверь, – развела руками Лойка. – Ладно. Схожу в порт, найму извозчика. Куплю себе лошадку. От Верделла толку не дождёшься...
Она ушла, повесив кошелёк за пазуху, насвистывая весёлый мотив. Луси сидела на кухне, пока Кимат ел, и качала головой.
– Зря она так с ним, – сказала она наконец.
– Луси, а что с Ирселе?
Луси слегка смутилась и отвела глаза.
– Он ухаживает за мной... Он мужчина порядочный. Но я пока...
– Я поняла. Ты же знаешь, если вдруг ты надумаешь, мы устроим.
Конда пришёл вечером, как всегда, усталый. Аяна села на доску для посиделок рядом с ним и положила голову на его плечо, глядя, как Кимат носится по саду с деревянной птицей.
– Весейме сказал, что Лойка купила лошадь.
– Верделл бегает от неё.
– Как бы в ней не проснулся азарт, – сказал Конда с улыбкой. – Я слышал, в долине как-то раз...
– Кир Конда, мне надо поговорить с тобой, – сказал Верделл, высовываясь в сад. – Я хочу снять комнату в городе. Можно?
Конда пожал плечами.
– Как хочешь. От себя не сбежишь.
Верделл развернулся и исчез, а через какое-то время громко хлопнула главная дверь. Аяна с беспокойством посмотрела на Конду, но он лишь пожал плечами и развёл руками.
48. Сплети мне венок из травы и колосьев
Рэн Элфрианэм, типичная южанка Под самый вечер пришла весёлая Лойка. Аяна попыталась было усовестить её, но та лишь весело сморщилась при словах про безопасность, девушек и порт, и столовый нож, который блеснул у неё в руке, явно мог не только произвести впечатление.
– Верделл научил, ещё в долине, – рассмеялась она, глядя на недоуменное выражение лица Аяны.
– Я его заставила тогда. Где он?
– Уехал. Ты, по-видимому, замучила его. – Ну и ладно, – пожала плечами Лойка. – Не будет занудствовать, как ты. Мне тебя хватает.
Аяна лежала, засыпая, под боком у Конды, когда вдруг где-то на краешке слуха вдруг поймала за прозрачный хвост мелодию песни. "Сплети мне венок из травы и колосьев..." – возникли в голове слова, и она подняла голову, потом встала, осторожно выползая из-под руки Конды. Двери на мужскую половину были открыты, и тонкая полоска света вытекала на ковёр из щели приоткрытой двери комнаты Верделла. Аяна постучалась и заглянула туда. Лойка сидела на кровати, рассматривая флейту, которую Верделл купил на новогодней ярмарке.
– Он тут все вещи бросил, – сказала она, показывая её Аяне. – Смотри.
Она подняла флейту и наиграла мелодию про спелые яблоки, а потом про то, как май и июль решили породниться.
– У меня была флейта в Ровалле, – сказала Лойка, откидываясь на постель. – Осталась там, когда меня увозили выдавать замуж. И ты была права... Он действительно хранит то полотенце.
– Она сунула руку под подушку и достала свёрнутую ткань. – Вот, погляди. – Тебе не стоит копаться в его вещах. Пойдём, Лойо...
– Почему? У нас раньше не было секретов... Он сказал, если нужно что-то – бери. Он плёл шнурки и складывал в мешок, и в моих вещах копался. А! Смотри! Она вынула из кармана камзола гребень из ароматного дерева и повертела перед Аяной.
– Он вкусно пахнет, когда им причёсываешься, – сказала она, проводя по волосам. – Зачем ему гребень? Он причёсывается рукой.
– Он берёг его для жены, – вздохнула Аяна. – Боялся осквернить прикосновением.
– Ой. Ну ладно. Оставлю тогда себе, – хихикнула Лойка. – Для следующей жены пусть купит ещё один.
– Он купил его в Нанкэ. Неизвестно, когда снова попадёт туда.
– Айи, а что мы будем делать дальше? – спросила Лойка, расчёсывая волосы.
– Ну вот, Конда сейчас соберёт деньги, отвезёт их этим Хад, его разведут... Что дальше? – Будем просто жить, – пожала плечами Аяна. – Жить скучной жизнью двух счастливых людей, воспитывать Кимата... Съездим в долину, побываем в Койте и Падене. Откроем сэйнан в деревне эйнота, потом, возможно, я рожу ещё ребёнка...
– Скучно, – потянулась Лойка. – Но в долину я бы тоже съездила. Я скучаю по отцу и маме, и по парням. Я ещё соскучилась по морю. Мне понравилось там, не смотря ни на что. "Фидиндо" был как живой, знаешь?
Я знаю, что это всего лишь деревянный корабль, но иногда мне казалось, что он и вправду живой. Когда меня не гоняли помогать, я лежала на палубе, на нагретых досках, и будто чувствовала его дух. Я скучаю по этому ощущению под ногами.
– Тебя гоняли помогать?!
– Ну, я же заняла место Верделла. И дела его тоже мне достались. Паруса ставить помогать, вахты эти...
Ну и драить всё, что Эрланту показалось недостаточно отдраенным. Она развернула руки ладонями кверху, и Аяна ужаснулась.
– Небеса, что это за мозоли?
– Да это мне тут узел один новый показали. Тренировалась, – рассмеялась Лойка, почёсывая ладонь.
– Покатаемся завтра? Покажу тебе лошадку.
– Ты бы лучше убрала тут всё, – сказала Аяна, вставая.
– Верделл завтра приедет за вещами. Я не против покататься, почему бы и нет.
– Приедет за вещами? – переспросила Лойка.
– Да. Он хочет снять комнату в городе.
Лойка нахмурилась, но ничего не сказала. Она поднесла флейту к губам и наиграла тихонько незнакомый мотив, чем-то напоминающий мелодию Конды. Он будто догнал Аяну в дверях, заставляя обернуться на сестру. Та сидела на кровати, скрестив ноги, светлые лёгкие волосы скрывали лицо и часть флейты, и казалось, будто музыка сама рождается вокруг Лойки, светлая, лёгкая, как дуновение, и немного грустная. Верделл и правда заехал за вещами наутро в сопровождении Арчелла, и Аяна наблюдала в окно, как они выезжают за ворота. Лойка упорхнула с утра, а к обеду, к большой радости и удивлению Аяны, приехала Гелиэр.
