приобретая таким образом перевес над русинами; то же делали немцы и чехи в своей взаимной борьбе. Русинские политические деятели и честный чешский политик Томас Масарик, вождь партии «реалистов», поощряли стремление лучших евреев к прокламированию своей собственной национальности и созданию своей избирательной курии, но этому стремлению мешало многое: австрийский закон, угрозы господствующих территориальных наций и внутренняя язва — противодействие со стороны ассимиляторов, отрекавшихся от еврейской национальности.
Положение должно было измениться с того момента, как в Австрии повеяло новым духом и назрела парламентская реформа, тесно связанная с национальными вопросами. В октябре 1905 г. австрийское правительство, напуганное русской революцией, уступило демократическому движению и обещало ввести всеобщее избирательное право вместо прежней сословно-цензовой системы. 1906 год прошел в приготовлениях к этой реформе. Обсуждавшийся в рейхсрате проект признавал в Австрии восемь наций по признаку языка (немцы, чехи, поляки, русины, словаки, сербохорваты, итальянцы, румыны) и распределял между их представителями места в имперском парламенте путем сочетания всеобщего избирательного права с сложной системой национальных курий. Только евреи, занимавшие по своей численности пятое место среди народностей Австрии, не могли иметь своих собственных депутатов в рейхсрате. Тут наконец почувствовалось национальное бесправие еврейства. Сионисты, автономисты из Еврейской народной партии (Натан Бирнбаум) и еврейские социалисты-сепаратисты, выделившиеся из польской социалистической партии, агитировали за признание евреев особой национальностью и обеспечение ей представительства в парламенте. Около 250 петиций с такими требованиями было послано правительству и депутатам рейхсрата во время обсуждения законопроекта. Русинская фракция в рейхсрате поддерживала эти требования евреев, желая ослабить польское засилье в Галиции, но все другие фракции, в особенности польская, противились этому. Поляки решительно заявили, что не допустят «третьей нации» в Галиции наряду с собою и русинами. Они нашли поддержку в раболепных «поляках Моисеева закона», ассимилированной части еврейской интеллигенции и крупной буржуазии; ассимиляторы запугивали темную хасидскую массу местью со стороны поляков и склонили ее к протесту против выделения евреев в особую национальную группу. Ввиду такого раскола в самом еврействе, поколебавшееся было правительство решило оставить законопроект без изменения. Были только внесены некоторые поправки в план распределения избирательных округов в Галиции и Буковине, что давало евреям возможность в особенно густонаселенных ими местах проводить своих кандидатов в рейхсрат исключительно своими голосами или при помощи русинов.
Новый закон был опубликован 26 января 1907 т., и вскоре началась бурная избирательная кампания. Страсти особенно разгорелись в Галиции и Буковине. Поляки требовали, чтобы еврейские избиратели голосовали за польских кандидатов и обещали поддержку только тем еврейским кандидатам, которые обяжутся по избрании войти в состав польской парламентской фракции в рейхсрате («коло») и подчиняться ее дисциплине. Ассимиляторы и несознательные массы пошли на эти унизительные условия, но еврейские националисты выставляли везде своих кандидатов под лозунгом борьбы за еврейские национальные права. Они могли смело рассчитывать на успех в 6-7 округах, но польские власти производили такое давление на выборы и местами так грубо фальсифицировали их, что избранными оказались только четыре кандидата еврейской национальной партии (от Галиции сионисты Адольф Штанд, Габель и Малер, от Буковины — д-р Штраухер). Кроме того, прошли в рейхсрат десять ассимиляторов, ставленников немецких и польских партий (Камилл Куранда и Офнер от Вены, Натан Левинштейн и другие от разных округов Галиции). Общие выборы дали успех двум крайним флангам: христианским социалистам и социал-демократам; получился «черно-красный» парламент, без сильного либерально-демократического центра. Президентом рейхсрата был избран лидер христианско-социальной партии, друг Люэгера, Вейскирхнер (июнь 1907 г.). Польское «коло» заставило своих еврейских членов в рейхсрате подать голос за этого антисемита. Ассимиляторы этим не смутились: ведь они и на общих выборах голосовали за явных антисемитов из польского шляхетства. Они сами не считали себя представителями еврейства и, как ставленники христианских партий, должны были действовать по их указке.
Действительные избранники еврейства, четыре депутата непризнанной нации, не примкнули ни к одной из парламентских фракций, а составили свою особую национальную фракцию в рейхсрате: «Еврейский клуб». В своем воззвании «Еврейский клуб» обещал добиваться признания еврейской национальности в Австрии, ее равноправности и равноценности, в согласии с программой Еврейской народной партии, а в общих вопросах держаться строго демократической и прогрессивной политики. Это обещание еврейские депутаты ревностно исполняли. Они часто выступали с речами по общегосударственным вопросам, вносили запросы по поводу всякого нарушения прав евреев и унижения их национального достоинства, а на выпады «христианских социалистов» давали смелые ответы, к каким не привыкли в австрийском парламенте. При всей численной слабости еврейской парламентской фракции правительству приходилось считаться с нею, так как она при голосовании могла давать перевес той или другой половине парламента (в рейсхрате все немецкие фракции вместе с итальянскою имели 257 депутатов, а все славянские — 255).
Иная картина наблюдалась в галицийском сейме, где хозяйничали поляки, сильные благодаря сохранившемуся здесь сословноцензовому избирательному праву. Ведя отчаянную борьбу с равными по численности русинами в Восточной Галиции (здесь числилось приблизительно по три миллиона в каждой национальности), поляки получали перевес в сейме часто при помощи покорных им еврейских депутатов. Эти «домашние слуги» поляков (Hausjuden) доходили в своем раболепии до крайностей. Они работали дружно вместе с клерикально-шляхетской «Всепольской партией» и новой шовинистической партией «Народовых демократов», которая стала оплотом антисемитизма как в Галиции, так и в русской Польше. В начале 1908 г. «Всепольская партия» выпустила воззвание, в котором один пункт гласил: «Проникнутые глубоким убеждением, что истинный прогресс достигается только мирным сотрудничеством всех классов населения, в громадном большинстве своем принадлежащего к католической церкви, мы признаем, что вся публичная жизнь населения должна быть направляема в духе христианской морали». Под этим воззванием подписались, рядом с рыцарями панполонизма и клерикализма, еврейские общественные деятели и депутаты сейма (Левинштейн, Гольд, Колишер и др.), которые не могли не знать, как «христианская мораль» польских панов и ксендзов отражается на судьбе бедствующих, униженных еврейских масс Галиции. Довольные такими покорными слугами своей политики, поляки с тем большей яростью накидывались на тех евреев, которые осмеливались проводить свою национальную политику. Во Львове и Кракове народовые демократы так же громко кричали о недопустимости «третьей нации» в Галиции, как в Варшаве, — о том, что они не потерпят «второй нации (еврейской) над Вислой». Фанатики полонизма не могли представить себе польскую государственность без ополячения инородцев. Так как русинские крестьянские массы не поддавались ополячению и порою резко реагировали на гнет сеймовой шляхты (убийство галицийского наместника графа Потоцкого в 1908 г.), то весь ассимиляторский аппетит поляков обрушился на евреев. Даже польские социалисты, чуждые антисемитизма, не допускали мысли о признании еврейской национальности. Еврейские социалисты, требовавшие
