– Кир решил продать дом.
Слова прозвучали тревожно в тишине кухни, и все повернулись к Хортеллу. Он стоял ещё более прямо, чем обычно, с бледным лицом. Лиля тоже подняла голову. Непохоже, что он шутит...
– Мы переходим к новому киру, – сказал Хортелл. – Вы можете остаться до приезда нового хозяина или сразу начать подыскивать новое место. Кроме тебя, – показал он на Лилю. – Тебя он передёт вместе с домом.
Лиля медленно встала.
– Что значит – вместе с домом? – раздельно проговорила она, глядя в глаза Хортеллу.
– Я говорю то, что мне известно.
Лиля вышла из-за стола и медленно прошагала в свою комнату. Ларат говорил, ничему не удивляться. Но сейчас было не похоже, что продажа дома – часть его плана. Она обдумывала происходящее и вроде бы не видела поводов тревожиться, но Ларат должен был узнать о происходящем.
– Что значит "тебе нужно в город"? – переспросил Хортелл, обдавая Лилю запахом бренди. – Завтра приезжает кир для осмотра дома. Всё должно сиять!
Да неужели? Лиля чуть не сморщилась, но спохватилась. Тихо, тихо, спокойно.
– Арелта, да он просто старый козёл! – кричала она, расхаживая по их маленькой комнатке. – Я же тогда начала уборку всех помещений! Он оштрафовал меня за это! Мне всего лишь надо отправить письмо!
Она кипела праведным гневом, и облачка пыли из-под выбивалки вылетали в туманный утренний воздух, неохотно покидая ворс старого ковра. Каков козлище! Он таким тоном разговаривает, будто она – предмет мебели, не достойный даже нормального обращения!
К вечеру сил злиться не осталось. Вся энергия, все силы ушли на то, чтобы отчистить, отмыть, оттереть, надраить, выскрести, отскоблить, привести в приличный вид то, чем она намеревалась заниматься постепенно.
– Я не могу больше, – сказала она, присаживаясь на подоконник одной из спален женской половины. – Арелта, тут достаточно чисто. Давай закончим. Продолжим завтра.
– Вам в любом случае пора заканчивать, – сказала Дегалта, заглядывая к ним. – Скоро кирио приезжают смотреть дом. Переоденьтесь в лучшее и причешитесь как следует.
Лиля стояла в холле у лестницы, замыкая линейку катьонте. Огромная люстра на несколько десятков свечей горела над головами, опущенная на цепи чуть ниже, чем следовало, чтобы достойно осветить дорогое дерево панелей и красивый мрамор лестницы. Светильники на стенах добавляли света, а в гостиной и столовой Терилл разжёг камины.
– Невыносимо душно, – шепнула Лиля Арелте, что стояла справа от неё, ближе к парадной двери. – Сколько ещё стоять?
– Пока кир не приедет, – тихо сказала Арелта, и Хортелл сразу же повернулся к ним, шикая.
Лиля мысленно скорчила ему рожу и расправила плечи. На лестнице послышался шум шагов.
– Прекрасный, ты не находишь? – суетился вокруг кира в зелёном камзоле какой-то вёрткий брюнет с глазами лисы. – Он полностью обновлялся каких-то пятьдесят лет назад, камины в отличном состоянии.
Лиля разглядывала покупателя. Под полтинник, хорошо одет, пузат... Женат, скорее всего. Интересно, сколько детей?
– Я вижу. Покажи конюшню. Потом пройдём по верху.
Они ушли в сад через задние двери. Лиля выдохнула и согнула одну ногу, но тут же наткнулась на резкий взгляд Хортелла. Да что ты будешь делать!
Кир ходил по дому, а они всё стояли и стояли, как мраморные статуи в одном из домов, куда Ларат возил её в качестве "ушей". Наконец кир окинул их взглядом и уехал, и Хортелл дал знак расходиться.
– И зачем мы там стояли? – спросила Лиля на следующий день, когда Хортелл покачал головой на вопрос Дегалты, покупает ли кир дом.
– Так полагается, – сказал он, нахмурившись. – Если твой скудный ум не в состоянии понять, что к чему, просто стой и помалкивай. Может, за умную сойдёшь.
Лиля сжала зубы и промолчала. Скудный ум... Отлично.
– Кир скоро приедет, – металась Дегалта вечером. – Что нам делать?!
Лиля стояла, подняв бровь, и спокойно рассматривала свои туфельки.
– Он перебрал, похоже, – печально сказал Терилл, выходя из мужской половины катьонте. – Спит как убитый. От него пахнет так, будто он в бренди купался.
Ну, положим, не купался. Всего лишь вылил на себя пару стаканчиков, подумала Лиля, скромно складывая руки спереди. Козёл.
– Дегалта, пойдём без него, – сказала она, чувствуя себя немного виноватой за эту панику экономки. – Мы же не виноваты, что он такой... несдержанный. Может, успеет проснуться до приезда кира.
Конечно же, он не успел. С такой дозой зелья у него не было шанса успеть. Лиля стояла в конце их строя, ссутулившись и ковыряя ноготь, пока кир с этим местным риэлтором осматривали второй этаж, и зевала.
Наутро Хортелл был беспокоен и рассеян. Лиля мстительно посмеивалась над ним про себя. Съел, умник?
Кир Дато, который приехал вечером, отказался от покупки, как и два следующих. Лиля видела, как вещи кира Мотлон в сундуках грузят на большую телегу. Дегалта сказала, что он купил домик на северо-востоке, потому что это поместье вызывает у него печальные воспоминания, и Лиле было как-то отстранённо жаль кира.
– Мне нужно отправить письмо, – сказала она Хортиллу в очередной раз, когда с утра он покачал головой на вопрос Дегалты о покупателях. Он выглядел гораздо более свежим, чем обычно, потому что, по-видимому, с того вечера больше не пил. – Просто ненадолго выйти в город. Заодно могу зайти в какую-нибудь лавку.
– Завтра отправишь, – сказал он, нахмурившись.
Лиля прищурилась, но он уехал в город и ужинал, по-видимому, там. Ладно. Эту месть она подаст холодной.
Вечер просовывал холодные синие щупальца в приоткрытые створки окон, раскачивая занавески и пламя свечей в люстре. Терилл ходил, плотно закрывая окна, и Лиля готовилась к очередному бессмысленному параду статуй в холле.
Люстра выжигала кислород, воздух над ней поднимался маревом, колеблясь. Они стояли, выпрямив спины, в тупом ожидании, и вот наконец у ворот зашуршала щебёнка под копытами лошади.
Ох, чёртов корсаж. Лиля стояла, жалея, что так затянула его, но Хортелл бдительно косился на них с Арелтой. Придётся терпеть. Как же душно от этой чёртовой люстры. Кто сегодня, интересно?
– Опусти глаза, – прошептала Арелта одними губами.
Лиля уткнулась взглядом в носочки туфель. В общем-то, разницы нет. Очередной отказ. Этот дом слишком дорогой, он будет продаваться вечно.
Шаги кира приближались. Давай, давай, гуляй отсюда. Иди, осмотри конюшню.
– Это все катьонте дома? – Голос строгий, холодный, надменный.
Лиля скосила глаза. Хортелл шагнул вперёд и поклонился, сверкая начищенными пуговицами.
– Да, кир Лонкер. Как видишь, штат не полный. Разреши представиться. Моё имя Хортелл. Я управляющий. Желаешь осмотреть хозяйственные помещения?
– Избавь меня от этого. Дом пойдёт в аренду. Летос, просмотри учётные книги. Кто экономка?
– Я, кир. Моё имя...
– Неважно. – Голос недовольный. – Хортелл, отчёт раз в неделю. Будешь присылать с мальчишкой. Без чрезвычайных происшествий – не беспокоить... Хм.
Лиля попыталась исподлобья посмотреть, что же так заинтересовало кира, но он стоял поодаль, и незаметно сделать это не получилось бы. Шаги приблизились, и она увидела его туфли и чулки. Редко кто носил тут чулки, особенно зимой. В основном просто заправляли укороченные штаны в высокие сапоги. Модник, видимо.
– Это интересно. А ну, подними голову.
Лиля подняла взгляд и скромно, едва заметно, улыбнулась. Хортелл остаётся, значит. Ладно... Может, стукануть на него? Или подставить с помощью снотворного? Скудный ум...
– Кто она и откуда?
– Она из низших катьонте. Кир Мотлон привёз из Эдеры. Выиграл в карты, – сказал Хортелл, поднимая в Лиле бурю негодования.
Взгляд кира Лонкер неприятно ощупывал лицо и волосы. Лиля с улыбкой, мило хлопая глазами, оглядывала его. Волнистые волосы до плеч, тщательно уложенные, надушен, выбрит, воротник у рубашки кружевной. Точно, щёголь.
– Кир Лонкер, нам сказали, она из Харадала.
