– Это котик, – сказала Аяна. – Просто котик.
Ящик вдруг замолчал. Арчелл замер.
– Это... Кира, что с ним?
– У него там мешочек каприфоли... Видимо, наконец успокоился.
– Или... – медленно поднял на неё глаза Арчелл, с трудом отводя взгляд от затихшего ящика. – Или... У него там воздух закончился, и он...
– У него не мог закончиться воздух. Если бы ящик был такой плотный, его бы не было так слышно, – нахмурилась Аяна, сжимая пальцами ткань подола. – Я почти совершенно уверена, что всё в порядке.
– А если нет?
– Мы можем узнать наверняка, только открыв ящик. Но я не стану этого делать, пока мы не приедем, потому что если он вырвется в экипаже, он нас в клочья раздерёт от испуга и покалечится сам. Я, правда, могу тряхнуть ящик, но тогда он снова начнёт...
– Не надо! – в один голос завопили Арчелл и извозчик. – Нет!
– Ну тогда придётся потерпеть, – беспокойно пожала плечами Аяна. – Смотри, мы проехали порт. Скоро будем на месте.
Ящик упорно молчал, стоя в коридоре, и Тарделл, Луси, Аяна и Арчелл смотрели на него в нерешительности.
– Надо просто открыть и посмотреть, – сказала Луси.
– Ну что там? – с нетерпением воскликнула Вараделта из своей комнаты. – Живой? Отпускать кира Кимо?
– Он может быть как живым, так и... не очень, – сказал неуверенно Тарделл. – Почему мы просто не откроем?
– Арчелл напугал меня, – тревожно сказала Аяна. – Я теперь боюсь. Пока я не открыла, я убеждаю себя, что всё в порядке. Но если я открою, и там... То всё. Я не смогу сделать так, что я этого не видела. Моё сердце не выдержит.
– Давай заварим каприфоли, – предложила Луси. – А потом откроем.
– Погоди... давай я. Развяжу для начала верёвку, – сказал Тарделл, наклоняясь. – Вот так. О-о-х!
Крышка ящика отлетела, ударяя его по носу, и свирепая тёмная тень промелькнула и исчезла в кухне.
– Ох, – выдохнула Аяна. – Слава небесам.
– Ну что там? Живой?
– Живой, живой. Не переживай, Вараделта, – сказала с облегчением Аяна. – Затаился, видимо, просто.
– Что это за животное? – прошептал Тарделл, не сводя глаз с кухни. – Кто это? Почему он такой огромный?
– Это котик, – вздохнула Аяна. – Просто котик. По бумагам он поросёнок, но, тем не менее... Ишке его зовут. Он любит курицу, хлеб, яйца, рыбу, любое мясо, особенно в виде фарша, кукурузу и сыр, и молоко тоже лучше не оставляйте на столе.
– А людей он не ест? – уточнил Тарделл, держась за нос.
– Не знаю. Но на всякий случай не зли его, – улыбнулась Аяна, подхватывая на руки Кимата. – Ладно. Оставляйте маленькое окно на кухне открытым, иначе он не войдёт в дом.
Ишке, конечно, обиделся. Он прятался до вечера, а потом ночью выскочил в открытое окошко и надолго пропал, напоминая о своём существовании лишь вычищаемой до блеска большой миской, куда Аяна складывала мясные обрезки, а однажды вылила битое яйцо. Вараделта пару раз упоминала, что он сидит на подоконниках, заглядывая в дом, но на пол не спрыгивает, и Аяна переживала, что переезд подорвал его душевное равновесие. Впрочем, отношения с ним наладились довольно быстро благодаря каприфоли, а вот на Файтелла этот способ не подействовал бы. Это было, к сожалению, слишком очевидно.
Небольшой заварник, белый и гладкий, полный ароматного ачте, стоял на столике в гостиной, распространяя еле слышный аромат свежескошенной травы и лепестков яблони. Аяна закрепила нитку и подняла глаза от вышивки, мотивы которой ей навеяло кольцо Конды.
– Что значит "сменить ками"? Файтелл, я не намерена это обсуждать.
– Кира, я прошу прощения за свои слова. Я просто хотел донести до твоего сведения, что у меня серьёзные опасения насчёт добропорядочности Луси. Она не только избегает работы. У неё есть признаки... того, что крайне нежелательно.
Аяна смотрела на густые, пышные волосы управляющего, кусая губу. Она прекрасно понимала, о чём он говорит, потому что сама слышала по утрам мучения Луси, от всей души сочувствуя ей, но не имея возможности помочь ничем, кроме настоя менты.
– Файтелл, её недомогание касается только её одной.
– Кира, это касается и моей репутации. Я не могу позволить себе работать в доме, где... происходят такие вещи. Прости. Я хотел обсудить это с киром, но прошла почти неделя, а его нет. Время идёт, и скоро это будет заметно.
Взгляд управляющего сочетал в себе нарочитое почтение и какое-то лёгкое презрение, и Аяна вздохнула. Пусть ей всего двадцать, и пусть она всего лишь "спутница", а не какой-нибудь родовитый кир, но этот взгляд порядком её раздражал. Конда сказал, что она хозяйка дома, но навязчивость Файтелла заставляла её иногда сомневаться в этом.
– Файтелл, у меня к тебе тоже есть вопрос. Я просила не закрывать окно на кухне, потому что мой котик ходит через него. Но каждое утро, заходя на кухню, я нахожу его закрытым. Почему моё распоряжение не выполнятся?
– Кухня – место катьонте, кира.
Аяна, стараясь сохранять спокойствие, налила немного ачте в аккуратную маленькую белую чашку.
– Мне кажется, Файтелл, ты слегка забываешься, – сказала она, отпивая глоток. – За ту неделю, что я тут живу, я столько раз слышала, что мне следует делать, а что не следует, что иногда мне кажется, будто ты не управляющий, а моя дэска. Я не разбираюсь в тонкостях твоей работы, но, кажется, говорят, что работа управляющего должна быть незаметна. Я постоянно слышу, как ты бранишь Вараделту, и это порядком раздражает. Теперь ты утверждаешь, что я не могу заходить на кухню собственного дома.
– Прошу прощения, кира, но насчёт Вараделты я тоже хочу поговорить.
– И я, – сказала Аяна, вставая. – Она не может ходить и сидеть столько, сколько ты требуешь от неё. Я спускаюсь вниз и прошу её лечь, и что я слышу? "Файтелл сказал мне сделать то-то и то-то"!
– Кира, я стараюсь соблюдать порядки в доме.
– Мне, видимо, не подходят твои порядки, – сказала Аяна, сжимая виски. – Я думала, люди, которым платишь, работают на тебя. Ступай.
– Кира, когда вернётся кир? – обернулся Файтелл у двери. – Для него есть почта.
– Почта?
– Да. От киры Атар. Она пару дней назад прислала просьбу о визите, мне нужно его подтверждение.
– Гелиэр? – радостно воскликнула Аяна. – Что же ты раньше не сказал?
– Кому?– округлил глаза Файтелл. – Кир в отъезде!
Аяна закрыла глаза, вдохнула и выдохнула, потом одёрнула подол и направилась на кухню.
– Кира, там помещение катьонте! – воскликнул Файтелл.
– Арчелл, передай в дом Пай, что я готова принять Гели в любой момент, – сказала Аяна, заглядывая на кухню. – Видишь, Файтелл? Всё очень просто решается. Как обстоят дела с портнихой?
Вараделта подняла глаза от тарелки и выжидательно уставилась на Файтелла.
– Я просила послать Тарделла за портнихой для Вараделты. Это было на следующий день после того, как мы приехали, – сказала Аяна, грызя губу. – Я не понимаю, что происходит.
– Прошу прощения, кира, – сказал Файтелл, разворачиваясь. – Я займусь этим.
– Он пошёл поплакать, – сказала тихо Вараделта, запахивая голубой халат Фадо поплотнее. – Ему невыносимо, что им командует любовница кира, отправляя за портнихой для прачки.
Аяна присела к ним за стол и оперлась на ладони.
– И что мне делать?
– Жди своего кира. Пусть разбирается. Посмотрит на него своим испепеляющим взглядом, всего-то дел.
– Мне нужно письмо, чтобы отвезти кире Атар, – сказал Арчелл.
– А на словах нельзя?
– Кир Пулат требует соблюдения...
– Ясно, ясно. Ладно. Ты знаешь, как это писать? Видел когда-нибудь? – спросила Аяна, но увидела, как Арчелл весело морщит брови. – Да. Дала я маху. Чтоб камьер, да чего-то не знал или не видел...
– Дело не в этом, – сказал Арчелл. – Письмо должен отправить управляющий, или хозяин дома, или кто-то из рода... Кира, ты опять так смотришь на меня... Это такой же обычай, как тот, который запрещает дамам кирио ходить в гости пешком, даже если их дома разделяет одна роща олли.
